В очередной раз, просматривая свои старые книги в поисках "чего-бы-такого-почитать", я заметил, что в моей библиотеке много романов. Все эти книги полны сцен о любви и взаимоотношений между противоположными полами, которые заставили меня остановиться и задуматься над вопросом: "А есть ли хоть какие-то критерии для влюбленности? Каков принцип выбора? Можно ли хоть как-то обозначить те невидимые границы, за которыми кончается одна женщина и начинается другая? Возможен ли в этом певучем предмете немузыкальный анализ?" И размышления над этими вопросами завели меня в такие дебри психоанализа женской натуры, что я невольно был вынужден всё закрепить письменно.

Пожалуй, мои критерии для влюбленности есть. Не то чтобы теория была возможна, но опыт попросту обобщается – и обнаруживаются четыре последовательных ступеньки, если воспользоваться методом хит-парада.
На четвертом, самом почетном и последнем месте, разместилась женская красота. Я слеп на это дело, и вообще крайне плохо отличаю "одну коленку" от другой. Если проводить сравнения, то совсем как для Николая Григорьевича Чернышевского, или какого иного идейно близкого мне материалиста, материя коварным манером сливается для меня в относительно приятное, но что-то малоразличимое. Точка зрения на первый взгляд весьма романтическая, а на деле – близорукая, только и всего.
На третье место в списке женских достоинств отправляется сложно определяемая субстанция, которая с разных сторон называется "природный ум", "человеческие качества". Иногда то же самое бывает "правильной ориентацией на местности", в случае же с женщинами – часто банальным, но таким полезным временами "послушанием". Интересный вывод я сделал для себя в том плане, что, чтобы быть счастливым человеком, на первое место нужно упромысливать как раз все вышеперечисленное. Наверное, поэтому-то Достоевский женился удачно, а вот Пушкин или Блок – мягко говоря, "как-то так не совсем". Однако, это, выражаясь объективно - объективность, а я чихать хотел на объективность. Жизнь моя – нахальна.
Второе место для меня, как для безнадежного интеллигента, занимает содержательность. Проще говоря (хоть и неловко), но в женщине хорош смысл. Прекрасная Дама должна быть решительно умнее меня – это required. Мыслящие пеньки, давно и не без оснований считающие меня идиотом и больным человеком, могут сообщить мне, что это – самое легкое из всего. Ну и пусть их..
А на первом, самом важном месте, как я уже как-то писал – русский язык. Именно на этом месте кончаются скандальные приключения, постельные приключения, дружба, секс, чушь, флирт – и начинается любовь. Всерьез влюбиться для меня можно лишь в того, кто "умеет русского языка", причем не только и не столько на письме (хотя и это немаловажно, но, скажем так, подделываемо), сколько в устной речи. Безукоризненное, намного лучше, чем у себя, владением канонами – необходимо, но недостаточно. Чтобы влюбиться в девушку, влюбиться сильно, нужно услышать "ее собственный штат Айдахо" – ее приватный, интимный русский язык. Это круг слов, интонаций, фразеологизмов, всяческих выражений, которые принадлежат ей, и только ей. Кондовый футуризм, одинокое, годами нарастающее новаторство – без всяких, желательно, художественных целей, просто в порядке обыденной речи, за разговором о прохожих, работах, ерунде.

Соответствие меня все этим блестящим схемам я нарочно не обсуждаю. Что можно найти важного в себе? Только: "Это я. Это снова я. А это я в трусах и в майке под одеялом с головой бегу по солнечной лужайке, и мой сурок со мной."