Мне позвонили и сказали, что моего попугая посадили в клетку.
Попугая звали Радригес. Он, в принципе, никогда не был приличной птицей и я догадывалась, что когда-нибудь его поймают, но… Радригес иногда улетал и пропадал по-нескольку дней, хотя всегда возвращался и развлекал меня весёлыми историями, своим неординарным для птицы поведением, даже чему-то учил. Эту птицу ненавидело пол города, да и вы, если его знаете, вряд ли можете сказать о нём что-нибудь хорошее. Для меня же он стал едва ли не единственным существом, которому я доверяла, тем, для кого форточка моей квартиры всегда будет открыта.
Хотя совершенно ошибочно думать, что моя привязанность к Радригесу абсолютно необоснованна. Попугая притащила в дом сестра. Я по-началу не понимала, что она нашла в этой растрёпанной и неопрятной птице, которая пугала наших кошек и гадила по всему дому. Дело доходило до ультиматумов типа: «Или я, или это!» Попугай всё это время находился рядом, слушал и смотрел на меня не понимая чем заслужил такое обращение. Видимо за это я его и стала уважать. За терпение. Поверьте, терпеть меня сложно.
Но вернёмся к нашим попугаям. Радригес - в клетке. Что же я скажу сестре… Неделю я исправно носила попугаю витаминизированный корм (не больше 3 килограммов, только в прозрачном пакете), выбивала свидание, и вот, наконец-то я вижу Радригеса.
Попугай, уныло повесив клюв, выщипывает себе перья.
- По-моему поздно выдирать перья на голове.
Радригес грустными глазами глядит на меня, открывает клюв, но передумав говорить, наклоняется и выдирает пучок перьев подмышкой. Я вздыхаю.
- Ну не думал же ты, что можно безнаказанно подгаживать людям?
Попугай хватает цепкой лапой прутик клетки, высовывает клюв и совершенно отчётливо произносит:
- Дай курррить.
- Научился тут на мою голову…На держи.
Я даю ему свой парламент. Даже если Радригеса удастся выпустить, никто не знает насколько его испортит этот… птичник. Здесь явно нездоровая атмосфера.
- Чёрт! Ну почему именно ты? Сколько ещё в этом городе птиц, нарушающих общественный порядок? Да весь детский парк!
Попугай качает головой:
- Ска-тииии-на.
Это он про того воробья, который его подставил, зовут его то ли Юрик, то ли Арик.... Эта мелкая птаха сейчас где-то на югах, а наш Радригес в клетке…
Попугай курит, вынимая сигарету изо рта когтистой лапкой и пуская дым кольцами.
- Не грррусти, всё будет в шоколаде.
Надо же он ещё меня утешает. Ему тут плохо. Никто о нём не заботится, вон как перья лезут, похудел, а он мне говорит что всё будет хорошо.
- Слушай! Мы найдём адвоката! Он тебя отмажет, мы тебя отсюда вытащим, обратимся в общество защиты животных. Не падай духом.
Говорю я, хотя понимаю, что всё бесполезно. Обществу защиты животных, Гринпису нет дела до невоспитанного попугая. Им нет дела, до того, что он не хочет в клетку, что даже несколько месяцев неволи изменят Попугая до неузнаваемости и убьют всё то хорошее, что в нём есть! Что он уникальная птица, и с ним нельзя так, его можно исправить и сделать полноценного члена общества. И в конце концов: отпустите его! Он хороший! Хочется захныкать мне. Но вместо этого я говорю напоследок Радригесу:
- Конечно, всё будет в шоколаде.
Оставляю ему ещё парочку сигарет, который попугай прячет в перьях.
Когда Радригес говорил, что всё будет хорошо, он имел в виду меня. Конечно у меня всё будет хорошо, ведь я на свободе. И может быть когда я вырасту, то выпущу закон который запретит сажать птиц в клетки.