Главное это не смотреть вниз...

Я крепко держусь за веревки по обеим сторонам от меня и пытаюсь ступать тихо-тихо, чтобы ни дай бог ничего не случилось. Деревянные доски опасно хрустят подо мной, а веревочные поручни болтает так, что на них нельзя опереться, от этого становится только хуже. Я плавно перемещаю левую ногу вперед, касаюсь доски, сжимаю поручни во вспотевших ладонях. Аккуратно перемещаю тяжесть тела вперед и... крах... дерево оказалось гнилым, доска проломилась под моим весом и я проваливаюсь одной ногой между двух дощечек...

Главное это не смотреть вниз...

Нога болтается в воздухе, а я, судорожно держусь обеими руками за ненадежные веревки. Холодный ветер свищет, залезает в глаза, в уши, бьет по щекам, шепчет: "посмотри вниз". Тихонько поднимаюсь, вытаскиваю жутко ноющую ногу из дыры. Я стараюсь не думать о том, что там, внизу. Холодный пот капает со лба. Глубокий вдох... осталось совсем немного до конца моста, до вершины.

Ведь главное это не смотреть вниз...

Разум не верит когда я касаюсь колышков, к которым привязаны веревки, держащие этот мост. я падаю на землю, истощившись духовно, а не физически. Это был последний бой с высотой, это была последняя пропасть перед вершиной, и я ее преодолел. Холодная земля горчит во рту, но я глубоко вдыхаю ее и чувствую аромат победы. Я бы еще долго провалялся здесь в тридцати шагах от вершины, но я поднимаюсь, потому что пока я ничтожен, бессмысленен до тех пор, пока не поднимусь и не возьму то, за чем я пришел так высоко.

Шаг, другой, легкая истома лишь подбадривает.

И вот я стою и смотрю вниз. Но уже с Вершины. Ах, какая панорама мне открывается... Я стою как завороженный пять, десять минут, пару секунд и чуть-чуть целую вечность, я, уже победитель. Вот тот град, куда я шел, к чему стремился и все остальное не имеет смысла. Я бросаю последний взгляд на то, чем так любовался, пытаясь сфотографировать глазами, запомнить до мельчайшей детали то, что вижу. И возвращаюсь к мосту. Развожу костер, но палатку не ставлю. Тихонько грею руки, жмурясь от дыма и удовольствия. Сосиска, скрипящая на зубах так вкусна, а чай без сахара из аллюминиевой кружки так бодрит. Я собираю мусор, кидаю его в костер, а затем достаю из него одну пылающую головешку. Выливаю остатки кипятка на догорающий костер и подхожу к мосту.

Вот он, путь который я проделал, подъем к Вершине. Внизу где-то можно рассмотреть маму и папу, вечно обиженную сестру, бедного лохматого Илюшика, Диму, родной лицей, девочку Дашу с 10 класса, с которой так и не познакомился. Я смотрю на них с умилением. Мне жаль? нет. Я люблю все это, но не могу вернуть, я могу лишь умиляться, ведь я на Вершине. Где-то на соседнем пике карабкаются Ваня с Жориком. Ах, Гоша, сколько мы с тобой играли, пели, пили, сочиняли, дружили, ссорились.. сколько жили. Но у каждого свои пики, свои горные гряды.

Темная фигура одинокого человека с походным мешком за плечами и горящей головешкой в руке застыла в оранжево-голубом закатном небе.

Я выпрямляю руку вверх, я высвобождаю эту энергию. Головешка взлетает вверх. Лети, моя любовь, мои слезы и разочарования, моя нежность, моя радость, мои мечты, летите, озарите на секунду это небо. Я люблю вас, но вы остались внизу.

Красная кусок дерева летит по параболе, оставляя в темнеющем небе яркий след. Бам... он попал прямо в середину. Ударился о деревянные доски, выпустив феерверк искр. Пламя быстро перекинулось на твердое сухое дерево. Льяные опоры вспыхнули. В воздухе затрещало и пошел густой дым. Прощайте...

Наконец веревки не выдержали и разъединились унося с собой горящие доски к двум разным сторонам пропасти. Теперь огонь быстро уничтожит остатки. Я поворачиваюсь и ухожу. Мою спину озаряют языки пламени, вырвавшиеся из-за края обрыва.

Я снова на Вершине. Я готов, я чист, я иду к тебе, Москва. Шаг, другой, я думал будет идти лекче спуск все-таки.

96 часов 24 минуты, слышу голос откуда-то.

Я оборачиваюсь, вижу старика.

А на по...

На поезде столько же. И на самолете, он легонько улыбается.

Это легко пройти, спускаться не подниматься, почему-то с язвой отвечаю я.

Ты так думаешь? он приподнял брови.

Я смотрю на вид Москвы и вдруг, она выпрямляется. Обман зрения, как на картинках в учебнике биологии... Это не внизу, это наверху. Я дойду до туда за пару дней, но понимаю, что это не конец это пожножье очередной вершины.