Брифинг проходил в накаленной, недружественной обстановке.
— Но ваши милиционеры, особенно инспектора ГИБДД, берут взятки и грубят! —
возмущенно кричали с мест журналисты.
— Кто это вам такую ерунду сказал?! — поражался министр внутренних дел. —
Восемьдесят процентов наших милиционеров имеют средне-специальное и высшее
образование! Если они грубят, то это проблема не милиции, а министерства
высшего и среднего образования.
— Но взятки?!
— Что взятки? Это все ложь и клевета! Лично у меня никто никогда взятки не
вымогал! — справедливо возразил министр. — А я, между прочим, каждый день на
работу на машине езжу! И хоть бы раз!..
Журналисты на секунду растерялись.
— Нашел, у кого правды искать! — безнадежно махнул кто-то рукой.
Замминистра толкнул в бок сидящего рядом с ним Старкова.
— Нет, это неправда! Взятки есть! — громко сказал Старков. — Министр врет!
Есть отдельные инспектора, которые взятки берут!
Министр упер палец в Старкова.
— Вот, — сказал он. — А вы говорите, что мы зажимаем критику. Что чего-то
боимся. Ничего мы не боимся! Наоборот, мы всячески поощряем личный состав,
чтобы выявить честных и инициативных работников, которые не боятся выносить сор
из избы...
— И что с ними делаете? — ехидно спросили журналисты.
— Поощряем! — веско сказал министр.
—Как?
— Как положено!.. Вот вы все говорите: то да сел милиционеры плохие,
взяточники, а чуть прижмет — в крик и, между прочим, орете не «Караул,
журналисты!», а «Караул, милиция!». Вот вам и ответ! Вы что думаете, мы только
взятки берем — мы еще и работаем, под пули, можно сказать, каждый день ходим.
Например, в этом году у нас раскрываемость по отдельным видам составила
восемьдесят девять процентов!
— Неправда! — крикнул Старков. — Не слушайте его! Он опять лжет! Не
восемьдесят девять...
Зал оживился.
— А восемьдесят семь процентов!
— Ну вот! — снова ткнул пальцем в Старкова министр. — И я его за это,
между прочим, в тюрьму не посажу и даже не уволю, а приму к сведению!.. А вы
тут, понимаете, болтаете, сами не знаете чего!.. Да у нас по отдельным
категориям преступность меньше, чем в ваших хваленых США!
— По каким? — крикнул кто-то из зала.
— По многим!.. Например, по количеству хищений компьютеров... Вот, — ткнул
министр пальцем в бумаги, — в четыре раза! Микроволновых печей — в двенадцать!
Посудомоечных машин — в двадцать четыре. Угона яхт и частных самолетов вообще
почти нет!.. А вы все недовольны, все норовите какую-нибудь подковырку задать!
Все посмотрели на Старкова.
— Это тоже неправда! — сказал он.
— Что неправда?
— Все неправда! — не нашелся, что сказать Старков. — Министр врет!
— Я хочу задать вопрос следователю Старкову, — поднял один из журналистов
руку.
— Задавайте, — разрешил почему-то министр.
— Вы действительно уверены, что после того, что вы здесь сказали, вас не
уволят?
— Уверен! — честно ответил Старков, потому что был уверен, что его не
уволят. Потому что уже был уволен.
— Ну вот!.. А вы бы, конечно, хотели, чтобы мы его по шапке, — пристыдил
журналистов министр. — Все-то вы ищете какой-нибудь негатив, как муха... это
самое. Взятки какие-то, коррупцию, зажим критики. Это когда было!.. А теперь у
нас демократия и плюрализм. Какие взятки?.. Вот вы приведите сюда любого
милиционера, поставьте и спросите — берет он взятки или нет. Но ведь вы не
приведете, потому что вам правда не нужна, вам сенсацию подавай. Вот и
создается у населения суждение, что наша милиция ни в Красную Армию, ни в какие
ворота! А кто сказал?!. Вы вот думали, я его из органов взашей, а я ему
благодарность с занесением! Вот она, правда!..
Журналисты не очень дружно захлопали...
— А если кто-то из вас или читателей вдруг столкнется с единичными
случаями коррупции или невежливого отношения со стороны личного состава, ну
вдруг» то сразу звоните мне, сразу мне, и я тут же немедленно приму меры.
— Тогда можно узнать и сообщить нашим читателям ваш телефон?
— Можно! Мой телефон известный — записывайте: 02!..
На чем брифинг закончился, и журналисты пошли направо — к выходу, а все
прочие налево — в буфет.
Но прежде чем пить-есть и расслабляться, доделали все дела.
— Ты вот что, пошли кого-нибудь вниз, пусть перепишет номера всех их
машин, — распорядился министр. — Узнаешь домашние адреса и скажешь
гибэ-дэдэшникам, чтобы они поставили возле каждого выезда из двора по знаку
«Въезд запрещен» и по инспектору. Чтобы впредь думали, какие вопросы задавать!
И уже только после этого сели за стол и стали есть-пить и тосты говорить
во славу МВД и его первых руководителей. И скоро действительно все стали почти
равны.
— А он молодец! — кричал министр, показывая на Старкова вилкой с куском
грудинки. — Режет правду-матку, невзирая на меня. Ты его как-нибудь поощри...
Какое у него звание?
— Майор.
— А чего только майор? Несерьезно как-то. Я министр, а мне какой-то майор
выговаривает! Я тебе кто-— министр или лычка от погона? Кого ты мне привел?!
Старков замер с поднятой рюмкой.
И все замерли.
- Непорядок! Ты ему это, полковника, что ли, дай!
— Никак нет, не получится. Он на пенсии.
— А ты его обратно верни. Нам такие нужны. У нас же этот... плюрализм.
Вот так... А ты давай пей, пей, полковник, привыкай... Работа у нас
такая... На износ...