Среди разных дельных замечаний удивило следующее: попросили не писать о том, что Леонард Эйлер был в Петербурге военврачом на флоте – это, де, ранит математическую общественность всего мира. Следует писать, что Эйлер «получил младшую позицию в Физиологии в Санкт-Петербурге» - будто бы это лучше.
Это место было, пожалуй, самым личным во всем тексте: я допустил жест фамильярности по отношению к земляку. – Как оказалось, жест – неуместный. Я подсознательно хотел сказать, что Эйлер, проживая в Петербурге, около 300 лет назад начал изучать то, как человек воспринимает город и ведет себя в нем, а я – тоже имея отношение к Петербургу – эту тему завершаю.
С этим Санкт-Петербург и войдет в историю – в нем или в связи с ним люди поняли Город и самих себя в Нем. В Питере родился художественный образ маленького человека, оставленного людьми и Богом – заброшенного, покинутого, бесприютного, оторванного от своего естественного пространства. Тупая решительность и слепая воля, с которой пробивались прямые как стрелы першпективы, породили на свет теорию графов – степень дегуманизации петербургского пространства могла быть выражена и осмыслена лишь абстрактно.
Петербург – тоска по Евклидову пространству.
[700x525]