Настроение сейчас - лирика, блин

Последняя точка поставлена.Жирная такая, очень убедительная. Скорее всего я больше не вернусь в свой любимый город у моря. А если и вернусь, то никогда больше не буду там своей.
В какой-то степени это было предательство. Ведь я любила его. Любила то, что было красиво и даже то, что было уродливо.
Это был мой город, пропитанный туманами, холодным южным ветром и привкусом дальних странствий.
Грустно? Очень...



Лис сидел на полу, прислоняясь к холодной каменной стене. От неудобной позы затекло все тело, так что он встал, чтобы пройтись и немного размяться.
Три шага вперед, три назад. Темная камера, совершенно пустая, если не считать цепи, намертво прикованной к стене. В прочной металлической двери решетчатое окно, через которое проникает свет, его мало, но глаза уже привыкли к полумраку.
Лис снова сел на пол и потер виски. Голова просто раскалывалась. Не осталось ни одной мысли, ни одного воспоминания, ничего, кроме звенящей пустоты.
В коридоре послышались шаги, за которыми последовал скрип открывающейся двери. Лис инстинктивно прикрыл лицо рукой, защищая глаза от беспощадно яркого света факела.
-Здравствуй, Элиссар.
Лис промолчал, все-таки убирая руку и стараясь рассмотреть вошедшего. Это был полноватый мужчина лет сорока. Лицо его было смутно знакомым, но откуда?..
-Твое дело передадут в суд старейшин. Ты ведь знаешь, что тебя ждет?..
Он не знал, не помнил.
-Казнь. Ты нарушил священные законы нашего клана… Почему ты молчишь?! Неужели ты не понимаешь, что все зашло слишком далеко? Пора прекратить дурацкие игры в благородство!! Если ты сознаешься, мы сможем все уладить! С нашим положением, нашими связями…
-Я не делал этого, - он не узнал даже собственный голос, хриплый, сорванный, - Меня подставили. И ты это знаешь.
-Это не важно! – мужчина распалялся все больше, глядя на безучастную фигуру, смотрящую на него с пола, снизу вверх.
-Для меня важно, - Лис сам не понимал, откуда он брал эти слова. Они шли, словно из подсознания, которое знало, что так правильно. – Лучше смерть, чем такая жизнь.
-Ты молод, ты не понимаешь, что…
-…что честь – разменная монета в ваших играх? Или что отныне я все равно изгой, которому не место в этой семье?
-К чему эти громкие слова? Тебя ведь казнят…- упавшим голосом заключил мужчина.
-Что ж, можешь принести мне цветы. Только не забудь, что я ненавижу розы.
-Как ты можешь шутить в такой момент?!
-Я не шучу. Я действительно терпеть не могу розы.
-Все-таки подумай. Если ты сознаешься, дело не дойдет до суда. Я смогу это устроить. А ты через пару лет снова займешь подобающее положение, и никто не вспомнит об этом инциденте…
-Вспомнят, - горько усмехнулся Лис, - и не раз… И я всегда буду игрушкой в чьих-то руках. Я буду делать все, что мне скажут, лишь бы правда не вышла наружу. Зачем?.. Сейчас мне, по крайней мере, нечего терять, кроме жизни.
-Подумай, - повторил мужчина, прежде чем выйти, - Завтра мне нужно знать твое решение.
День и ночь протекли медленно, словно кисель. Лис думал.
Через часы, показавшиеся вечностью, дверь снова открылась.
-Я жду твоего ответа, Элиссар.
-Я предстану перед судом, и пусть старейшины определят мне наказание.
-Ты идиот!
-Может быть, - безразлично пожал он плечами. – Наверное, это наследственное. До свидания, папа, - он наконец-то вспомнил этого мужчину.
Дверь закрылась. Назад дороги нет.
Теперь он сам должен был бороться за жизнь, вырывая каждое ее мгновение клыками и когтями у смерти. Он устало закрыл глаза…