Вряд ли мои мы мысли новы. Я думаю они новы для людей, которым исполнится 28 в апреле. Это вроде того, как бегуны бегут свой марафон. Начинаем мы все на одной дорожке - первые шаги, детский сад, азбука и непонятные взрослые. Потом мы начинаем бежать - делаем первые шаги по дорожке. Для нас так важен этот первый участок - наши первые 100 метров, наша форма и те, с кем мы рядом бежим, наши первые точки, в которых нас отмечают - и начинают делать предположения, кто же станет победителем. И надо сказать вот эти первые сто метров мы бежим вместе. Это пожалуй самый демократичный участок дороги. Мы так плохо знаем мир, что не делим его - неважно как. Просто не делим, как не делим и отношения к другим. А потом вот эта первая точка, первая вешка. Хотя на выпускном мы все красивые и полные надежд - но в кому-то уже не добежать, кто-то останется около следующей вешки, кто-то свернет в первый закоулок, пойдет в армию или хабзу, но более стойкие все равно побегут дальше к перспективе. И вот следующий участок мы все равно бежим вместе - вернее не вместе - а разброс все-таки есть, но все равно, как-то рядом. И мы опять полны надежд - мы так горды, что наконец пересекли первые сто метров. Мы думаем, что познали основу трассы, мы думаем, что родились шагая, и впереди только Олимп. А некоторые бегут не думая об Олимпе, вернее у них какие-то свои Олимпы. Но существование Олимпа достоверно доказано на втором участке дороги. И тут оценщики делают отметки, они выбираю, разделяют на группы - оценщики, не мы. Мы то знаем, что каждый из нас чемпион. Или.. скажу по другому.. вернее... Каждый из нас считает себя чемпионом дороги. Как по разному звучат две фразы. Этот участок интересен тем, что тут существуют развилок, в которые сворачиваю не по одному, а целыми группами. Этих развилок не там много, и в принципе они идут рядом с основной дорогой - но каждая из них может стать полноценной беговой трассой. Кто-то становится спортсменом, кто-то играет в группе, кто-то просто собирает на хате безумное количество народу в чемпионат и ездит на подаренной родителям машине, снимая одногрупниц, кто-то мутит, а кто-то попробовал Кастанеду или спиды, для кого-то это случайность - для кого-то отворотка в другую жизнь. Но все радостны. Бежим дальше? Почему бы и нет, ведь так будет всегда - а тот кто пробежал следующую вешку - да как можно вообще дожить до таких лет!!!?.
Мы прибегаем к следующему участку - при приближении к нему уже многим ясно, что бежать дальше вместе не получится. Что взрослые люди, каждый заслуживает своей дорожки. Кто-то уже бежит не один, и строит планы создать новых бегунов. Кто-то строит планы на утоптанное, комфортное шоссе. В конце второго участка мы все строим планы, которые вполне можно реализовать. Прохождение этой вешки интересно тем, что здесь уже исчез Олимп - ну почти у всех, у некоторых он, как супер фьюжин автомобиль проявляет себя в частях серийных, стандартных планах. Единицы находят мечту. А еще на этом участке как-то приходит понимание, что не существует оценщиков, вернее они существуют только в нашей голове. Кстати в большинстве своем оценщиков придумывают наши тренера - впрочем они сами еще верят в них, так же как и мы будем верить. Следующая вешка будет нескоро. Мне до нее бежать и бежать. Еще лет двадцать. Я могу рассказать немного, про ожидающий меня отрезок. Я скорее всего буду бежать не один. Буду готовить дорогу для новых бегунов, буду пытаться быть их тренером, рассказывать про оценщиков, пытаться переубедить, что первый отрезок не так важен, и "плюнь ты на эту форму, главное пройти второй отрезок и попасть на нужную отворотку". Это кстати марафон - ну он долог, но он когда-то кончится. Для все будет только один приз. Можно даже было не бежать. И не сворачивать. И не думать о оценщиках. И о форме. Можно даже было посидеть на обочине, пожевать травинку. А мы бежим по трассе, бежим бежим бежим. Как лошади - хоть дорога и большая - у них на основном маршруте узкая вытаптанная канавка. И мы тоже по канавке - наверчиваем круги, чтобы упасть на край и сказать "Все, кажется финиш".
Кто здесь был до меня? По чей тропинке я иду? Кто так же сидел и представлял себе бегущих людей, и ему было почти 28 лет? Может, если бы мы с ним встретились мы бы смогли сесть на обочину, ведь нельзя же так, постоянно бежать...Может он нашел способ остановится?