Она вновь сидела на любимой скамье под сенью деревьев. Только теперь было тепло, теперь в кроне не стучали ветки, а громко и радостно шелестела листва. Яркая, сочная, зеленая. В свете желтого фонаря она казалась янтарно-зеленой. Но все такой же яркой и сочной. Ветер бесшабашно рвал и метал вокруг. Летали белые пустые пакеты, сетуя рваным шуршанием на брошенность и одиночество. Обиженно гремели пустые банки, которые ветер безжалостно катал и швырял по серому жествому асфальту. Иногда тихо дребезжали их более тяжелые сетры - бутылки... И в плеере тихим переливами вновь играла музыка. Тягучий дым крепких сигарет неуспевал попрощаться и был неумолимо унесен и развеян шалуном-ветром. Она научилась курить. Она научилась улыбаться на людях, когда ей одиноко. Она научилась терять друзей. осталось только несколько человек, которые были рядом по возможности. А близких друзей не осталось. Они женились, выходили замуж, менялись и уходили вслед за своими женами-мужьями. И Она вновь становилась им ненужной. Что же, их право, их выбор. Не страшно. Лучше удар сейчас, чем потом, когда удары заживают дольше и больнее.
щемящий водоворот в душе сново проснулся и требовал пищи. Эмоций, любви... Которых небыло, которой не было.... ей все же нравилось быть свободной. Пусть щемит в душе. Пусть одиночество ходит по пятам даже в толпе, даже в кругу друзей и приятелей. Зато она свободна. Она вольна распоряжаться собой. Она не в отчете перед другими. Хотя скоро ей опять будет этого нехватать. Как воздуха, как воды в пустыне. Чьи нибуть глаза обязательно растворят ее в себе. И она будет этому рада... Но это потом...
А сейчас янтарно зеленая листва, щемящий водоворот, музыка в плеере, тягучий дым сигарет... и ветер, ветер свободы. Пусть такой зыбкой и почти неосязаемой, но все же свободы...

Настроение сейчас - мечты, ветер, сигареты...
В колонках играет - Fleur