Вся моя мудрость от опыта. От ума же лишь мне боль душевная да текущие переживания.
Сколь немногое сколь немногие понимали в моих чувствах. Столь же спутанны они у любого.
Но я в силу именно того, что сама прошла босиком по осколкам своих фантазий, понимаю множество тонких материй, имя которым душа. Сколь нетонкими, грубыми для меня становятся тогда очевидные факты.
Примеров тому масса, но наиболее заметным, отличимым и вопиющим является подражание. Оно неприемлимо мне в корне. В каждом движении, побуждении я старалась его избегать на протяжении всей моей жизни. Порой я заимствовала что-то в окружающей меня действительности Как корила я себя в те моменты за любую мелочь. Мне казалось до сих пор столь постыдным занять даже осколок мысли, что я всячески избегала повторять кого-либо. Но неумение создть в подсознании визуальный - не чувственный - образ подвигало меня на менее глубокий вид творчества - компилляцию. И тогда создавались мною исключительно новые вектора движения. [О чем я смело могу судить лишь по мнению окружающих меня, ибо мое мнение по этому воросу в любом лучае будет одно: идея в корне не моя и позор я за использование ее заслужила.]
Как же удивительны мне приливы (ох это желание оправдать и приступы гуманизма!) желания подражать у людей, так или иначе со мной связанных. Будь на то исключительно моя воля, я бы никогда не связала себя сколько-нибудь близким общением с человеком, подражающим толпе (да и не только) столь вопиющим образом.
Непоколебмая индивидуальность суть есть недоступный идеал; но стремление к этой истинной ценности не может не быть оценено по достоинству. Человеку, так или иначе с вопросом сим столкнувшимся на жизненном пути, любое движение в эту сторону заметно. Но сколь сильно оскорбляются все высокие чувства такого человека, когда он натыкается на вопиющее проявление безцеремонного подражания далеко не самому лучшему, да что уж там, истинно ужасающему своей вульгарностью объекту! И в этом случае уже оправдывается стремление быть похожим на нечто лучшее в своем роде, стремление к общепринятым ценностям, хоть и столь не индивидуальным даже лишь в корне.
------------------------------------------------
Истинная индивидуальность не вызовет у ее счастливого обладателя желания то лишний раз подтверждать. Стремление же противоречить общественному мнению, на мой взгляд, умного человека способно к этой истинности привести. Человека же неразумного в корне спасти ничему не дано.
------------------------------------------------
Встреча с подражанием моей персоне мне, безусловно, приятна, сколь льстивой она не покажется. Такая лесть [а подражающие безусловно льстят, хоть и безотчетно, объектам своей минутной любви] зализывает раны кровоточащей души эстета с извращенным мироощущением. И лесть эта низменна, ибо возвыситься до уровня благодарности и восхищения ей не дает отсутствие той самой индивидуальности даже в малых толиках, претерпевших гниение в толпе. Любое развитие мысли, идеи для ее создателя порой болезненно, когда этой идеи касается рука серого представителя толпы. Человеку мыслящему, достойному он готов простить сей поступок, но лишь ему. Но когда человек низкий, недостойный претендует на благородство благодарности столь низменным путем, это достойно гнева в любых его проявлениях.