Дорогие холмсианцы-викторианцы! Вот хочу пропиарить замечательный веселый роман Сергея Лукъяненко «Царь, царевич, король, королевич...» Я, когда читала испытывала истинное удовольствие! Так что, не Дозором единым жив писатель Лукъяненко! :-) Всех заценивших просьба заглянуть на http://lib.aldebaran.ru/author/lukyanenko_sergei/

Или обратиться ко мне Джейн Стар, вышлю текстом на «мыло»

«Предисловие, в котором доктор Ватсон

  впервые видит Холмса растерянным

     - Я вижу, что вы получили мою телеграмму, Ватсон, - сказал

Шерлок  Холмс   вместо  приветствия.  И  лишь  потом,  радостно

улыбаясь, пожал  мне руку: - Как я рад  видеть вас, Ватсон! Так

любезно  с  вашей стороны пожертвовать вечером в галерее  Тейт,

прервать экскурсию с любимым племянником...

     - Холмс,   Холмс,  помилосердствуйте,   -   взмолился   я,

усаживаясь в  кресло  перед  камином.  Огонь  весело плясал, на

столике поблескивали  хрустальные  бокалы,  а  по  лестнице уже

шаркали  тапочки  миссис Хадсон. В предвкушении горячего чая  я

умиротворенно вздохнул и спросил:

     - Шерлок,  я  понимаю,  как  надоели вам мои  вопросы,  но

откуда?  Откуда  вы   все   это  узнали?  Про  телеграмму,  про

племянника, про вечер в галерее Тейт?

     - Элементарно, Ватсон, - Шерлок Холмс развел руками, потом

снял с камина персидскую туфлю с табаком и  приступил к набивке

трубки.   -   Все  очень  просто,  если  применять  мой   метод

дедуктивного мышления. Итак...

     Он   глубоко  затянулся   душистым   болгарским   табаком,

снисходительно посмотрел на меня и сказал:

     - Вчера,  как  вы помните,  я  посылал  вам  телеграмму  с

приглашением посетить Бейкер-стрит сегодня вечером. Вы ответили

мне, что,  к сожалению, не можете воспользоваться приглашением,

ибо ваш племянник,  приехавший из Суссекса на пару дней, просил

показать ему галерею Тейт.  И  вы уже обещали молодому человеку

посвятить этому нынешний вечер...

     - Значит... - растерянно сказал я. Холмс кивнул.

     - Именно.  Я знал,  где  вы и с  кем.  Поэтому я  попросил

посыльного отнести телеграмму в галерею. Раз вы там были, то вы

были  со  своим  племянником.  Если все-таки пришли  -  значит,

получили телеграмму. Элементарно, Ватсон!

     - Действительно, элементарно, - был вынужден признаться я.

Но Холмсу явно наскучил  наш  разговор. Он выхватил из-за пояса

револьвер, пальнул в потолок и заорал:

     - Хадсон, чаю!

     - Спешу, спешу, - пролепетала  бедная  старушка, пересекая

гостинную.  В  руках  ее  подрагивал поднос с  двумя  чашечками

пахучей жидкости бледно-желтого цвета.

     - Если  можно,  еще по чашечке, - любезно попросил  Холмс,

пряча револьвер.  Миссис  Хадсон  кивнула,  поставила поднос на

столик  и  пустилась  в  обратный путь. Холмс  поднял  чашечку,

поднес к губам, блаженно улыбнулся:

     - Попробуйте, Ватсон. Такого вы еще не  пили. Это турецкий

чай, а турецкий чай есть традиция в Турции.

     Глядя на медленно рассеивающееся облачко порохового  дыма,

я вполголоса спросил:

     - Холмс, Бога ради,  что  случилось с нашей дорогой миссис

Хадсон? Она не ругает вас даже за стрельбу в вечернее время!

     Холмс пренебрежительно махнул рукой.

     - Мелочи,  Ватсон.  Вчера мы поспорили с ней, кто  быстрее

сложит пасьянс. Я выиграл и теперь  могу  делать,  что  угодно,

целую неделю.

     - Шерлок, вы выиграли у миссис Хадсон? - поразился я. - Но

она - мастер  по раскладыванию пасьянсов, а вы - совершеннейший

дилетант.

     - Позавчера был сильный дождь, - небрежно обронил Холмс.

     - Ну и что? При чем здесь пасьянс?

     - У миссис Хадсон застарелый ревматизм.

     - Ну?

     - Вы  же  доктор,  Ватсон.  Сложите два плюс  два.  Миссис

Хадсон вчера  еле  шевелила  руками из-за очередного обострения

ревматизма! А признаться в этом ей мешало женское кокетство. О,

женщины,  -  вздохнул  Шерлок.  - Женщины... Кстати,  именно  с

женщинами, точнее -  с женщиной, связана  моя просьба к  вам  -

покинуть племянника и прийти на Бейкер-стрит.

     Нахмурившись,  я  попытался   проследить  за  причудливыми

изгибами мысли гениального  детектива. Так ничего и не поняв, я

небрежно спросил:

     - Так, и зачем же я понадобился?

     - Вам придется  отбросить  все  личное,  -  понизив голос,

сказал  Холмс.  -  Отбросить  все,  кроме  профессионализма,  и

выслушать меня до конца.

     Я понял все в ту же секунду. О, бедный Шерлок! Холостяцкая

жизнь,  частые  визиты  в  лондонские  притоны,   необходимость

притворяться то нетрезвым матросом, то частным адвокатом...

     - Холмс, друг мой, - тихо сказал я. - Не пугайтесь. Многие

мужчины проходят через это. Помню, в студенческие годы я сам...

Впрочем, неважно. Медицина в наши дни  сделала огромные успехи.

С  помощью  раствора  марганцовки,  ляписа и горячей  грелки  я

исцелю вас...

     Холмс захохотал. Мне даже показалось, что  мой бедный друг

повредился в уме. Но уже  через  мгновение  Шерлок успокоился и

сказал:

     - О нет, Ватсон! Я не подхватил триппер, вы ошиблись!

     - Да?

     - Да! Вы нужны мне как профессионал-помощник  сыщика, а не

как врач-профессионал.

     Похвала  от  Шерлока  была  событием в нашей дружбе,  и  я

невольно  простил  ему  оскорбительный  смех  над   медицинской

наукой.

     - Я слушаю вас, Холмс,  -  самым деловым тоном произнес я.

Шерлок отхлебнул  чая,  поморщился,  потом слегка наклонился ко

мне и доверительным шепотом спросил:

     - Вы помните сокровища Агры, Ватсон? Помните Знак Четырех?

     - Как же мне не помнить? - изумился я. - Ведь в результате

этого дела я обрел жену, очаровательную мисс Морстен.

     - Как ее здоровье? - неожиданно спросил Холмс.

     - Нормально...

     Холмс  кивнул  с таким мрачным видом, словно его  огорчила

эта новость. Потом скорбно сказал:

     - Ватсон, дорогой. Мы совершили ошибку в том деле, большую

ошибку! Мы  упустили  настоящего  преступника  и стали причиной

гибели невинного человека.

     Ничто, ничто  в этом мире  не поразило бы меня так сильно.

Визит на  Бейкер-стрит  Ее  Величества, женитьба Холмса, миссис

Хадсон, напившаяся  рома, - я  мог бы представить себе любое из

этих событий.  Но  неудача  в  расследовании  казалось бы столь

блестяще завершенного дела...

     - Неужели нельзя ничего поправить? - с трепетом спросил я.

     - Можно, -  скорбно  ответил  Холмс.  -  Выпейте пока чай,

Ватсон, это закалит вас... И слушайте, слушайте... Ох, как я не

хочу  говорить,  но  истина,  друг  мой,  дороже  всего.  Итак,

несчастный Бартоломью  Шолто, владелец сокровищ Агры, был убит.

И мы решили, что преступником был дикарь Тонга, слуга Джонатана

Смолла...

     - Да, и разве  могут быть сомнения? Отравленная игла в ухе

несчастного...

     - Иглы могут втыкаться в  свежий  труп с той же легкостью,

как и в живое тело, - зловеще сообщил Холмс.

     - Бог мой, о чем вы?

     - Ватсон,  мне   уже  во  второй  раз  сегодня  приходится

напоминать  вам,  что  вы  врач.  Вы  знакомы  с  растительными

ядами...  хотя  бы понаслышке.  Они  действуют  быстро,  но  не

мгновенно.  Неужели   вы  всерьез  полагаете,  что  человек,  в

которого вонзилась  отравленная  игла, останется мирно сидеть в

кресле, скорчив лишь злобную ухмылку?

     - Ну...

     - Ухмылка. Зловещий  оскал  на лице мертвеца. Ватсон, если

бы Бартоломью был отравлен ядом, вызывающим  судороги и спазмы,

он просто слетел бы с кресла! Спазмы мускулатуры скинули бы его

на пол.

     - И правда, - с ужасом прошептал я. - Но как же...

     - Его отравили,  но  отравили стрихнином, - грустно сказал

Шерлок.  -  Отравили, дождались  смерти  и  усадили  обратно  в

кресло.  Усадили,  зная, что бедный дикарь проникнет в  комнату

через чердак и выстрелит! И убийство  можно  будет  свалить  на

него.

     - Но... но... это  жуткое хладнокровие... расчетливость...

кто?! Как можно было все так точно рассчитать?

     - Слушайте меня  внимательно,  Ватсон.  Что  мы имеем? Два

брата-близнеца,   Бартоломью  и   Тадеуш,   часто   ссорящиеся,

недолюбливающие друг друга. Тадеуш пристально следит за судьбой

Мэри Морстен,  посылает ей жемчужины... предлагает поделиться с

ней сокровищами. Бартоломью против. Кто еще  участвует в драме?

Старый негодяй  и правдоискатель Джонатан Смолл... имя-то какое

заурядное! Его слуга, пигмей, который  едва  может  общаться  с

хозяином. Тот  великодушно  выучил  пару  пигмейских  слов, а у

Тонга и на это не хватило  способностей.  Далее.  Верный  слуга

рода  Шолто,  индус Лал  Рао,  который  почему-то  вдруг  решил

пособлять  Смоллу.  Зачем, Ватсон? Лал Чавдар, отец Рао,  помог

майору  Шолто  спрятать труп  Морстена...  А  сын  вдруг  решил

предать хозяина. Почему? Индусы верный народ, Ватсон!

     - Как же вы все объясните,  Холмс?  -  дрожа от нетерпения

спросил я.

     - Дело обстояло так... Тадеуш, принимая искреннее  участие

в судьбе Мэри  Морстен, рассказал ей  о сокровищах и  привел  к

Бартоломью. Он требует  поделить сокровища на три части - после

чего они с Мэри поженятся и откроют собственное  дело - частный

пансионат для девушек.

     - Ох... - только и вымолвил я.

     - Бартоломью против. Тогда Тадеуш и, простите меня Ватсон,

ваша будущая супруга, убивают несчастного скупердяя.  Усаживают

в  кресло...  и  просят  верного  Лал  Рао,  к  которому  давно

подъезжает Джонатан Смолл, поддаться на  его  уговоры.  И  дать

знать,  что  в  этот  вечер  Бартоломью   останется  один...  с

найдеными сокровищами! Джонатан вместе с пигмеем  идут на дело.

Они  не   ведают,   что   драгоценности  уже  заменены  дешевой

бутафорией.  Пигмей  "убивает" труп,  возможно,  понимает  свою

ошибку, но объяснить что-либо разгневанному хозяину не в силах.

Два  неудачника  уносят  поддельные  побрякушки.  Мисс  Морстен

приходит  к  нам, разыгрывает маленькую комедию... потом к  ней

подключается и Тадеуш, изображая из себя дурачка-ипохондрика. И

мы верим им...

     - Ой... ой... - простонал я.

     - Джонатан  выкидывает  поддельные драгоценности  в Темзу,

пигмей убит нашими  пулями...  Мисс Морстен, очевидно и вправду

полюбив вас,  соглашается  стать миссис Ватсон. Тадеуш, который

ее любит, расстроен,  но  огромное состояние смягчает его муки.

Верный Лал Рао на некоторое  время  садится  в тюрьму... Тадеуш

его после  вознаградит.  Меня  смущает  лишь  одно: почему мисс

Морстен  до сих  пор  не сообщила вам  о  своей доле  сокровищ?

Видимо, ищет благовидный повод. А может,  ее шантажирует бывший

соучастник... Она вас  любит,  Ватсон, утешьтесь этим. - Шерлок

выдержал  паузу,  затем  тихо  спросил:  -  Итак, что мы  будем

делать? Оставим все, как есть или же дадим делу законный ход?

     - Холмс...  -  простонал я.  -  Друг  мой...  Ваша  логика

безупречна... Бог мой!  Моя  жена -  убийца!  Что делать, я  не

знаю... Холмс...

     Холмс захохотал.

     - Как вы жестоки, - с чувством сказал я.

     - Милый Ватсон! - Холмс  подался  ко мне, - успокойтесь! Я

лишь хотел показать  вам,  что методом дедукциии можно доказать

любые, прямо противоположные  вещи!  Детективу надо иметь еще и

голову, кроме  знаний  дедукции!  Я  пошутил!  Бартоломью  убил

пигмей! Драгоценности на дне Темзы! Ваша жена невинна!

     Холмс снова захохотал  и  с криком: - Шампанского, Хадсон,

шампанского! - пальнул в потолок из револьвера.

     - Вы сегодня  несносны,  -  буркнул  я сердито, раскуривая

трубку. - Как вы  можете?  Издеваться над миссис Хадсон, пугать

меня...

     Холмс повернулся, и я  увидел,  что на глазах его блеснули

слезы:

     - Ватсон, дорогой, простите! Я  неправ.  Но войдите и вы в

мое положение -  вот уже три  недели нет ни  одного  приличного

дела. Я скучаю, Ватсон! Я так скучаю!

     - Мой бедный друг, -  прошептал  я. В моей голове родилась

безумная мысль,  а  не организовать ли диковинное преступление?

Похитить Биг  Бен или обокрасть  Тауэр? Ради Холмса я готов был

на все.

     - Я так сильно скучаю,  -  повторил Холмс. - Очень сильно.

Шампанского! - и он опять выстрелил в потолок из револьвера.

     В это мгновение дверь гостинной отворилась, и колеблющейся

походкой  вошла  миссис  Хадсон.  Но  в  руках у  нее  было  не

шампанское, о нет! В руках у  нее  была  длинная  кавалерийская

сабля!....»