Дорогие друзья представляю заключительную часть фанфика. Joulius жду твоих отзывов :-)

В доках было многолюдно, шумно, и повсюду чувствовался странный запах, сильный даже в холодном воздухе декабрьского дня. Меня по—прежнему заботил внешний вид мисс Скалли, она могла привлечь любопытные взгляды, но Холмс, как всегда, не чувствуя угрызений совести, только попросил ее застегнуть донизу ее длинное пальто. В шляпке, позаимствованной у миссис Хадсон, она могла бы пройти незамеченной в тусклом вечернем свете. Я имел честь предложить мой собственный котелок Малдеру, и наша прогулка к берегу была бы совсем мирной, если бы не чувство возбужденного ожидания, которое охватило всех нас после истории, рассказанной Бэрнэби. Малдер и мисс Скалли стояли у края причала, глядя на «Матильду Бриггс». Мисс Скалли вздохнула и покачала головой, как мне показалось, с каким—то внутренним недовольством. - Малдер, — сказала она тихим голосом, прозвучавшим как—то устало. — Почему так происходит – всякий раз, когда ты путешествуешь во времени, там присутствует корабль? - Думаю, просто везет, — ответил он, и, протянув руку, на мгновение сжал ее плечо. — Но ты не собираешься опять меня ударить, ведь нет? - Давайте, давайте, — воскликнул Холмс, делая знаки команде маленького судна. Несколько человек расхаживали по палубе, один из них со шваброй и ведром, но все равно это был самый малолюдный корабль из всех, ожидавших погрузки. Бэрнэби объяснил, что он должен был отплыть через два дня, но если существо («крыса», — настаивал Малдер) не будет найдено и обезврежено, ему придется распустить команду и отменить рейс. - Конечно, вы понимаете, мистер Холмс, что я поставлен в ужасное положение. - Ваше положение было бы не так ужасно, Бэрнэби, если бы ваша команда не отдраила бы весь корабль с такой тщательностью. На лице Бэрнэби отразилась чрезвычайная тревога, и он сделал движение вперед. - Может, их остановить? - Нет, — сказал Холмс. — Уже слишком поздно. Но без сомнения, остались все—таки какие—то следы, которые многое могут сказать тренированному глазу. Мы взошли на борт, Бэрнэби повел нас в трюм. На верхней ступеньке лестницы он остановился. - Я не знаю... — начал он, оглядывая хрупкую фигуру мисс Скалли. - О, я вас умоляю! — воскликнула леди, и прежде, чем кто—либо успел ее задержать, она бросилась вперед и исчезла в темноте. Малдер слегка усмехнулся и последовал за ней. Следующим был Холмс, за ним я, и вот, наконец, мы все оказались в сыром и затхлом чреве «Матильды Бриггс». Мисс Скалли окинула взором маленькое тесное помещение с выражением крайнего отвращения. - Где они? - Кто? — спросил Бэрнэби. - Тела. - О нет, боже! — воскликнул он ошеломленно. — Их забрали в морг. Мисс Скалли нахмурилась. - А что мы тогда делаем здесь? - Я думаю, я могу ответить на этот вопрос, — послышался спокойный голос Шерлока Холмса. — В работе детектива всегда разумнее завладеть местом происшествия, по возможности, пока оно еще находится в первоначальном виде. Я понимаю, что вы, как врач, без сомнения, больше всего стремитесь осмотреть повреждения, нанесенные нашим бедным жертвам, но часто многое может быть выяснено еще на месте преступления. - Не вам это мне рассказывать, — парировала мисс Скалли. - Скалли, — остановил ее Малдер. Я заметил, как они обменялись еще одним из тех взглядов, на которые я обратил внимание в нашей гостиной, говорившем о том, что они пришли к взаимному соглашению и больше это не обсуждается. Но мой коллега, кажется, не считал этот вопрос закрытым. - Я ошибаюсь? — спросил он, и только мой слух мог уловить в его тоне нечто вроде раздражения. — Или врач и психолог могут знать о работе детектива нечто такое, о чем я не подозреваю? Чуть больше секунды они пристально глядели друг на друга, потом оба повернулись к Холмсу. - Нет, — ответил Малдер, мисс Скалли, в свою очередь, отрицательно покачала головой. — Ничего такого. Малдер засунул руки в карманы и снова улыбнулся той улыбкой, к которой я уже начал привыкать. - Просто я всегда мечтал поохотиться на монстров, вот и все. - Ну так давайте поохотимся. Следующие полчаса я наблюдал за тем, как эти трое самым тщательным образом осматривали корабль. Малдер обнаружил какое—то повреждение корабельных снастей, которое, по—видимому, могло иметь очень большое значение. Потом они побеседовали с членами экипажа, которые все утверждали, что ничего не видели, все, кроме одного. Это был парень лет двадцати восьми, широкоплечий, с развязными манерами. На протяжении всего вопроса он в упор изучал мисс Скалли с выражением, которое я нашел крайне неприятным. - Что именно вы видели? — спросил его Холмс. - Да тень какую—то, хозяин, больше ничего. Фигуру, сгорбленную как—то странно, скребущуюся вон там вон, средь бочек. Я пошел, значит, в ту сторону и услыхал какой—то хрустящий звук, но когда я подоспел, там уже ничего не было. Видать, оно почуяло мои шаги. - Это было до того, как команде стало известно о смерти мистера Лоусона? - Ага, — он злобно взглянул исподлобья на мисс Скалли. — Я догадываюсь, что это был за хрустящий звук. - Смотреть сюда, — не выдержал я, но мисс Скалли только посмотрела ему в глаза и заметила с присущим ей остроумием: - Жаль, что погибший пил не так, как вы, а то вашу «тень» перегаром отбросило бы за борт, и второго убийства бы не было. С этим она повернулась на каблуках и направилась на берег. - Я видела достаточно. Нам надо ехать в морг. Малдер остался стоять на месте, не зная, последовать ли за своей спутницей или ждать указаний от моего коллеги. Холмс, конечно, пользуясь случаем, любезно пошел ему навстречу. - Я согласен с леди. На борту осталось сделать немного. Давайте поедем в морг, посмотрим, что обнаружат доктора. * * * В дверях нас остановил санитар – он засомневался было на мгновение, стоит ли нас впускать, но, увидев Холмса, рассыпался в извинениях и пропустил. - Я думаю, это все твое обаяние, Скалли, — заметил Малдер. Мы шли через темный холл, стараясь не отстать от моего длинноногого друга. - Надо найти тебе какую—нибудь длинную юбку и корсет. Будешь похожа на героиню романа Вартон [7]. Мисс Скалли не выказала никакого удивления, что он упомянул о таких тонких и деликатных вещах, как предметы женского нательного белья. И я снова подивился тому миру, откуда они прибыли. Варварское, все—таки, место, где женщины одеваются как мужчины, от ботинок до прически, и обращаются с мужчинами как с равными, хотя всем известно их превосходство. Нет, странная, в самом деле, страна, где обмен сообщениями настолько важен, что люди все время носят с собой телефоны. Неужели никто больше не пишет? Неужели больше не осталось грамотных людей? Толкнув двойные двери, мы очутились в морге, и сразу же нам в нос ударил тот самый стойкий запах, который всегда исходит от трупа, подготовленного к ужасной процедуре – определению причин смерти. Я пытался совладать со своими инстинктами врача и не вмешиваться, когда мисс Скалли немедленно подошла к ближайшему столу и откинула простыню. Мы столпились вокруг, один только Бэрнэби испытывал тревогу и ужас при виде того, что лежало перед нами. Когда—то это было человеком, в этом я был уверен. Следов от когтей, которые упоминал Бэрнэби, было много, и они были расположены на теле этого человека, как прорехи в брезенте палатки. Мисс Скалли наклонилась к телу, так что ее нос оказался всего в нескольких дюймах от окровавленного запястья, а потом повернулась к шкафчикам у дальней стены. - Перчатки? — скомандовала она. Этот вопрос меня озадачил, потому что, хотя в помещении было прохладно, скорее можно было ожидать, что ей будет холодно на улице, но там она не жаловалась. - Мои будут вам великоваты, но если позволите предложить... - Нет, я имела в виду латексные. То есть, простите... Резиновые? Резиновые перчатки. - Зачем? — поинтересовался Холмс. Он изучал левую ногу бедняги с так знакомой мне улыбкой, которая позволила мне сделать предположение, что он уже разрешил загадку Бэрнэби. - Я хочу его исследовать. - Но... — я попытался возразить, стараясь быть дипломатичным. — Этот человек мертв, и ваше прикосновение уже не может его инфицировать. В ответ она приподняла изящную бровь, совсем как Холмс, когда он задает особенно острый вопрос. - Не ради него. Ради меня. - А—а—а. Чувствуя себя дураком, я велел санитару принести пару перчаток из операционной. Он быстро вернулся, и мисс Скалли, натянула их, сгибая и разгибая пальцы, со странным выражением на лице. - Что—то не так? — спросил Холмс. — Может, доктор Ватсон мог бы помочь? - Нет. Она взяла с лотка зонд и склонилась над трупом. - Просто они несколько толще, чем я привыкла. Холмс взглянул на меня поверх ее рыжей головы. - Очаровательно, Ватсон, не правда ли? Леди умеет обращаться с инструментами и принимается за работу со всей тщательностью прекрасного хирурга. Но позвольте мне, пока она работает, задать несколько вопросов нашему другу Бэрнэби. - Как вам будет угодно, мистер Холмс. - Прекрасно. Скажите, находясь в Ост—Индии, брали ли вы на борт местных матросов? - Да. Одного с острова Суматра и еще нескольких уроженцев Джакарты. Глаза Холмса загорелись. - Я так и ожидал. Расскажите мне о матросе с Суматры. Бэрнэби нахмурился. - Боюсь, я немного могу рассказать. Невысокий человек, как и большинство его соплеменников, с темными взъерошенными волосами. По—английски говорит не очень, но работает хорошо. Мой капитан на него не жаловался. А почему вы спрашиваете? Он мог тайно пронести на борт какое—то животное? - Не животное, — начал Холмс. — Возможно, вы не знаете, что во многих отсталых племенах на этом и некоторых других островах распространен ка—... Мисс Скалли подняла голову и указала на труп. - Это отпечатки зубов человека. Холмс от неожиданности закрыл рот и медленно повернулся к мисс Скалли. - Но я сам догадался только что. - Человека! — воскликнул Бэрнэби. - Боже милостивый, — выдохнул я. — Вы в этом уверены? Мисс Скалли в ответ указала своим зондом на рваную рану. - Антропофагия [8], или обычай поедать человеческую плоть... - Как я и говорил, — продолжал Холмс, — каннибализм все еще весьма распространен в тех областях, до которых еще не добралась цивилизация. Посмотрите на отметины от ногтей на животе, — он указал на них своим тонким пальцем, — обратите внимание на след от второго пальца. Такой след мог оставить только средний палец человека. Остальные три царапины расположены вокруг первой так, как расположены пальцы на человеческой руке. Большой палец, разумеется, не был задействован. Я не сомневаюсь, что ему помешали в тот момент, когда он пытался добраться до внутренних органов с помощью своих конечностей. - Но, — воскликнул Бэрнэби, — как насчет шерсти животного? - Вы упомянули его лохматые волосы. - А когти? - Проверьте его ногти. Без сомнения, они окажутся слишком длинными. - И окровавленными, — вставил Малдер. Бэрнэби пришлось ухватиться рукой за стол, чтобы не упасть, потому что мисс Скалли задернула простыню и направилась к другой жертве. Через мгновение наши опасения подтвердились, потому что на верхней части руки были видны ясные отпечатки зубов, в которых даже обыватель мог узнать отпечатки зубов человека. Или кого—то сродни человеку, потому что, хотя я могу принять понятие путешествия сквозь время, поскольку имею свидетельство этому перед глазами, мое перо замирает, когда я пытаюсь назвать человеком дикаря, который питается такой еретической пищей. Когда мы вышли из морга, Малдер пошел рядом со мной. - Я полагаю, в ближайшее время вы не станете писать об этом случае? - Нет, думаю, нет. - Почему же? — осведомился он, и его усмешка вызвала у меня ответную улыбку. - Право же, это трудно объяснить. - Ваш друг – это действительно нечто. - Ваш тоже. - Они составляют хорошую команду. Он поймал мой взгляд, и мы снова улыбнулись друг другу. - Да, что—то в этом роде. Я вдруг понял, что он мне очень симпатичен. Это придало мне храбрости, и я решился задать вопрос, который, вероятно, прозвучал бы по—дурацки, будь он задан кому—нибудь другому. - Скажите... — начал я и остановился, не зная, как продолжить. — Можете ли вы рассказать что—нибудь новое обо мне? И о мистере Холмсе? - Не так уж много, — сказал он, пытаясь лавировать в это странной ситуации. — Вы опубликуете множество рассказов, и мистер Холмс станет очень известным человеком. И вы тоже. В мое время ваши произведения считаются одним из лучших образцов детективной беллетристики, из всех, что когда—либо были написаны. - Беллетристики! - Гм, неудачное определение. А еще будут кинофильмы, телесериалы, фанклубы в Интернете. Музей на Бейкер—стрит. - Как удивительно! А что такое «фильм»? - Гмм... — он пощелкал пальцами. — Кинетоскоп? - А, понимаю. Изобретение мистера Эдисона [9]. Но я имел в виду – что будет с нами? Когда я умру? Он элегантно пожал плечами. - Не могу сказать. Насколько мне известно, Холмс до сих пор – пчеловод в Сассексе. - Пчеловод! — воскликнул я. Мисс Скалли внезапно обернулась к нам – она шла рядом с Холмсом. - Пчеловод? — повторила она с тревогой. Малдер кивнул. - Не беспокойся. Я просто рассказывал о том, что будет делать мистер Холмс, когда уйдет на покой. Холмс остановился в дверях и посмотрел на нас. - Я не имею никаких намерений уходить на покой. Однажды я попытался, и результат был печален. - Порой наши намерения ничего не значат, — сказала мисс Скалли мягко. Она повернулась и толкнула дверь, прежде чем кто—либо из нас успел ее опередить. Мы вышли на улицу, где были встречены Бэрнэби, который обрушил на нас поток горячих благодарностей. Затем его отправили в Скотланд-Ярд с инструкциями для Лестрейда как можно скорее связаться с Холмсом, чтобы получить полный отчет о происшествии. Мы остановили два кэба и посадили Малдера и мисс Скалли в первый, а сами последовали за ними во втором. По дороге домой Холмс был необычайно молчалив, и в этой тишине мои мысли вернулись к трудной проблеме, поставленной нашими гостями. Как они могли покинуть это место, если даже не имели понятия, как сюда попали? Были ли они обречены окончить свои дни в этом мире, так не похожем на их, вдали от семьи и друзей, которых, без сомнения, они оставили в своем времени? Подъехав к дому 221—Б, мы обнаружили первого извозчика, стоящего возле своего кэба подбоченясь и с выражением крайнего замешательства на лице. Едва я заплатил нашему кэбмену, как второй подскочил к нам, размахивая кнутом и тоже требуя платы. - Конечно, мы заплатим вам, — осадил я его. — Но где же ваши пассажиры? - А почем мне знать? — проворчал он в ответ, и его маленькие глазки вспыхнули недоверием. — Слезаю я с козел – а кэб пуст! Они сбежали! Холмс выглядел пораженным. - В какую сторону они пошли? - Знать не знаю. У меня нет глаз на затылке, и я не видел, что творилось в кэбе. Они были там, а потом – раз – и нет! Кто теперь будет платить за проезд? Я сунул ему несколько монет, пытаясь осознать то, что он рассказал. - Будем надеяться, они благополучно возвратились назад, — заключил Холмс тихим голосом. - А у нас есть основания думать, что это может быть не так? - Такие основания есть всегда, Ватсон. Та квантовая теория, о которой они говорили, представляется мне вещью непредсказуемой. Я полагаю, что лучшее, на что мы можем надеяться, что с помощью Божьей они вернулись невредимыми назад, потому что я не думаю, что все это может быть объяснено с научной точки зрения. - Не может быть объяснено с научной точки зрения! Да, Холмс, кажется, этот случай пошатнул ваши принципы. Он не возразил мне, что само по себе было удивительно. - Я думаю, вы правы, Ватсон. Хотя мое потрясение, как вы это назвали, было вызвано в большей степени работой леди, чем чем—то другим, должен вам сказать. Я обернулся, чтобы взглянуть на отъезжающий кэб. - Она была необыкновенная, правда? Холмс улыбнулся. - Она будет. - Я не стану описывать эту историю в ближайшее время. А может, никогда. - Я слышал, как вы говорили об этом с мистером Малдером. - Она слишком фантастична. - Возможно. Он отворил дверь и прошел в нашу гостиную. Все было так, как мы оставили, и все—таки что—то изменилось. - Но если когда—нибудь вы все же сделаете это, отдайте должное леди. Он положил руки на спинку кресла, где она сидела так недавно. - Необыкновенная...

*** Конец