

Я вырос на песнях Высоцкого и на стихах Евтушенко. На "Ваньке-встаньке", на "Стеньке Разине", на "Мы не рабы, рабы не мы!", на "Бабьем Яре", на "Нейтронной бомбе", которые в 80-е звучали с телеэкрана в исполнении известных артистов.
Своим увлечением политологией, которая стала моей жизнью, я тоже обязан Евтушенко – его зажигательным речам с трибуны первых съездов народных депутатов в 80-е годы. Тогда вся великая страна уподобилась собаке, лизавшей пилу и пьяневшей от вкуса собственной крови. Винить ли нам себя? Горбачёва и его супругу? Яковлева и Шеварднадзе? Журнал "Огонёк"? Программу "Взгляд"? Своих родителей, бабушек и дедушек?
Мы все тогда совершили само-предательство и самоубийство. Евтушенко не стал исключением. В 1968 ему не понравилось, что танки идут по Праге. А в 1992 танки пошли по Бендерам, по Гудауте, по Цхинвалу. А сейчас идут по Славянску и по Горловке. Не понимали мы тогда, что танки по Праге шли для того, чтобы дети не погибали в Горловке, чтобы не жгли людей заживо в Одессе. А партийное руководство на своём маразматическом языке не могло это внятно объяснить. В проклятые 90-е залы, где люди слушали стихи, вновь опустели. Зато наполнились лагеря для беженцев, очереди в "МММ", кандидаты наук начали торговать ширпотребом на барахолках, а русские девочки — дочери и внучки евтушенковских "Нюш" — встали в Москве на Тверской либо устремились на улицы Нью-Йорка…
Евгений Александрович в последние годы всё понял. И даже задолго до них. Просто не хотел себе признаваться. Но в его стихах уже тогда чувствовалась неимоверная боль за всё то, что натворили с нашей страной мы все. И патриоты, и либералы — вернее те из них, кто помнил, что у них где-то там, на донышке души, есть Родина. Я верю Александру Андреевичу Проханову – его извечному оппоненту, который трогательно и тепло рассказал про их последнюю встречу в самолёте…
Мы жили в эпоху не Брежнева, не Горбачёва, не Ельцина и даже не Пугачёвой. Мы жили в эпоху Евтушенко, которого сейчас будем перечитывать, плакать и переосмысливать. Он стал Историей. Хорошей или плохой – но нашей.
…Я много раз слышал историю о приезде Евгения Александровича Евтушенко в Кишинёв на премьеру спектакля "Братская ГЭС" по его поэме, поставленного Русским драматическим театром имени А.П.Чехова. В этом спектакле, поставленном режиссёром И.Петровским, играли мои дед и бабушка, актёры этого театра Владимир Николаевич Гольцев и Евгения Гавриловна Ретнёва. Я слышал, в том числе и от других актёров, занятых в этом спектакле, какое впечатление на Евтушенко произвела красота и игра моей бабушки в его спектакле. Ещё в моём детстве бабушка показывала мне пожелтевшую вырезку из газеты с автографом поэта.
А незадолго до смерти бабушка рассказала мне и записала полностью историю, которая произошла в тот премьерный вечер в театральном фойе во время банкета. Она попросила меня предать её огласке, когда не станет ни её, ни Евгения Александровича.
Я долго думал, публиковать это короткое воспоминание или нет. И всё-таки решился. В эти дни, когда вся страна, весь мир прощается с этим великим русским поэтом современности (да, я его таким считаю!), многочисленным почитателям его таланта будет интересно узнать пусть даже о незначительном эпизоде из его жизни.
Если какая-либо история о великом человеке не будет опубликована, люди не узнают какую-либо подробность: как этот человек жил, как говорил, как женщинам делал комплименты и влюблял в себя… О скольких великих людях мы так и не узнали какие-то капельки житейских подробностей!
Выполняю просьбу бабушки.
Владимир БУКАРСКИЙ
В 1970 году в Русском театре имени Чехова в Кишинёве была поставлена инсценировка поэмы Евтушенко "Братская ГЭС". В спектакле была задействована вся труппа. По форме постановка, как бы теперь
