Ее забыли в маскараде,
Далеко, но не далёко -
Приходили в гости тени,
Доводя до исступленья
Полу-снами и намеками.

Шизофрения не опасна,
Это полу-опасение, -
Все сцеплялось, как лиана,
Болью проложив дорогу
До слепого упоенья.

Полу-шрамы затянулись,
Дальше - только летаргия.
Звезды ей расскажут сказки,
Из песка воздвигнув замки,
Обернувшиеся пылью.

Слабый пульс и тьма абстракций,
Их имен она не знает,
Только полу-грусть вздыхает,
Она больше не вернется, -
Разум тает, тает, тает...

(c) Диана Вернон

Мысли долой, одиночества вздохи,

Скоро весна, ахи и охи,

Просто раскройся, как поздний цветок,

Пусть закимит, твой кровоток.

Это любовь, надо только отдаться,

Любви нет без солнца, стоит признаться,

Когда тепло, шапки долой,

Весна в волосах, идёт за тобой.

Руки в крови, о лёд покорёжены.

Сердце всё в ранах, от долгой зимы,

Но всё же оно, даже обезвоженным,

Также как прежде, хочет любви.

Так что давайте, весною встречаться,

Любить это время, много гулять,

Крепче держаться, не расставаться,

И о зиме, не вспоминать.

● Кто сказал, что Я далека от идеала?!? Это убогий идеал далёк от МЕНЯ!!!
● Ну и что, что ветер в голове?! Зато мысли всегда свежие...
● Для того чтобы бросить, для начала меня надо взять.
● Хочешь завтрак в постель - спи на кухне.
● Я пойду налево, а может быть пойду направо. Я ведь - королева, я имею право на любой ход
● Где вы видели такую кошку, которую бы волновало, что о ней говорят мыши??
● Плохой характер? Просто он у меня есть!
● "Нет" означает "нет", а не "я дорогая штучка".
● Поживу - увижу, доживу - узнаю, выживу - учту
● Я слишком дикая, чтобы жить, я слишком редкая, чтобы сдохнуть!!!
● Если вы плюете мне в спину, значит я впереди вас!
● Я не могу быть второй... И даже первой... Я могу быть только единственной...
● Я не обвиняю тебя, а просто говорю...что во всём виноват ты.
● То, что тебе непонятно ты можешь понимать как угодно.
● Мне абсолютно всё равно, что вы обо мне думаете... потому что я о вас вообще не думаю.
● Чтобы сохранить ангельский характер, нужно дьявольское терпение.
● У меня один недостаток - я не умею общаться с мудаками.
● Нравлюсь ли я мужчинам? Вопрос только в том, нравится ли мужчина мне.
● Я живу как положено!!! А положено у меня на всё!!!
● Себя я люблю больше, чем деньги, а деньги люблю больше, чем окружающих людей.
● И вас, и меня забудут. Вас раньше!
● Не говори мне ,что мне делать и я не скажу, куда тебе идти!
● Мало знать себе цену - нужно еще пользоваться спросом.
● Уйдя, ты не знаешь, что потом можешь просто не вернуться обратно.
● У меня непритязательный вкус - мне вполне достаточно самого лучшего!
● Если хочешь, чтобы я была ангелом - организуй для меня рай!
● Я не знаю себе цену... я никогда ее не называла...
● Называя меня стервой, будь аккуратен и не забывай,что рано или поздно я могу перестать быть ТВОЕЙ стервой!
● В порочных связях не замечена
Не было?
Нет... не замечена...
● Я не влюблена в себя. Просто нравлюсь.
● Если я тебе не нравлюсь, значит, ты не имеешь вкуса.
● Я слишком красива, чтобы иметь совесть
● Секундочку, секундочку, корону поправлю!!!
● Если я когда-нибудь умру из-за мужчины, то только со смеху.
● Если тебе роют яму-не мешай. Закончат - сделаешь бассейн

С утра бывает одиноко без друзей,

Особенно, когда, вчера, вы были рядом,

Всегда, когда мы расстаёмся, я друзей,

С улыбкой провожаю, но, с тоскливым взглядом.

Я в интеренете вас читаю целый день,

Но не могу не видеть вас, не слышать,

Как хорошо когда вы рядом, без вас я тень,

Что лишь одним воспоминанием и дышит.

 

Когда ты вернёшься -  
Мне станет светло.
Давно отболело.
Давно отлегло.
 
Когда ты вернёшься -
Зальётся рассвет
Лучами улыбки
В дыму сигарет.
 
Когда ты вернёшься -
Повеет весной
По венам. По сердцу.
Ты будешь со мной
 
Когда ты вернёшься -
Вернись же скорей,
Закружимся в танце
Ночных фонарей.
 
Когда ты вернёшься
Как сон наяву
Ко мне прикоснёшься -
И я оживу...
 
26.02.09

(с) Вечный Апрель.
 

Восемь неотвеченных. Это ты, наверное. Я забыл твой номер, постирал все адреса. Хоть мечусь - не меченый, и немое скверное мечется внутри меня битых три часа. Я в своей Елабуге, ты же - под Калугою, вешаться-не вешаться - это не вопрос. Помнишь, ты по радуге со своей подругою Тишиной полвечности бегала всерьёз? Вот и я, любимая, вот и я, желанная, всё бегу до Солнышка, кеды все истёр - счастье моё мнимое, счастье моё странное, где же твой на облачке ставленный шатер?
Читать далее

Иногда я пишу письма. Мне уже сорок четыре года, а я всё так же пишу письма, как если бы мне было лет пятнадцать.
Пишу я о разном. О еженедельно меняющихся соседях и их музыкальных вкусах, не дающих мне спать по ночам; о треклятом автобусе, в котором я езжу каждый день, ровно в 8.15 выходя из дома; о бывших друзьях, которым, собственно, и пишу. О многом, в общем. И только об одном я не писал ещё ни разу.
***
С утра было сатанински холодно. Я выскочил из промёрзлого подъезда, застёгивая, как обычно, на бегу верхнюю пуговицу пальто и лихорадочно боясь опоздать. Прошлым вечером я, кажется, немного простыл и оттого с утра немного ненавидел весь мир. Не знаю, то ли из-за этой ненависти, то ли из-за этого холода - но, добежав до остановки, я не стал утрамбовываться в грязный Икарус, а просто развернулся и побежал домой. Заскочил в подъезд, задрочил вусмерть кнопку вызова лифта, ввалился в него, сел на заплёванный металлический пол и заплакал. Мне было дико страшно, я чувствовал себя самым страшным преступником, но плакал - от радости. Меня ждал день, какой-то абсолютно новый день, с новыми лицами и спокойными улицами, меня ждало зимнее солнце не за засиженным мухами окном, а рядом - только руку протянуть - меня ждала жизнь. И оттого я плакал. Но плакал недолго, слишком многое предстояло сделать.
Из квартиры я забрал последние деньги - что-то около пяти тысяч, - полосатый чёрно-белый шарф и недопитую с прошлого нового года бутылку Мартеля XO. Потом - не стал садиться ни в какой автобус, а поймал тачку и, не торгуясь, попросил в центр. В центре было красиво, не был там уже года три, это точно. Гулял по Таганке, гулял по Патриаршим, гулял по Болотной, платил ментам за распитие, платил армянам за машины, гулял по Ленинскому, смотрел на иностранцев, веселился с арбатскими, угощал пушкинских, читал стихи на Чистопрудном, платил ментам за безбилетный в метро, платил бабушкам за цветы, платил официанту за какую-то девушку, дарил ей цветы, целовался с ней, с её бойфрендом, гулял по Краснопресненскому, вдоль Москва-реки, уехал в Талдом, вернулся на машине, поил водилу, забыл расплатиться, гулял по ночному городу, к трём утра добрался - проспект, переулок, улица, мост, улица, парк, набережная, проспект, улица - до дома, решил завтра прийти на работу вовремя, но быть весёлым и не перед кем не оправдываться.
Утром я преспокойно вышел из дома, болела голова и хотелось спать, но я решил завершить начатое, решил настолько твёрдо, что даже пара падений лицом в лёд не вывели меня из внутреннего равновесия. Ровно в девять я вошёл в холл и, с улыбкой неоспоримого превосходства стал ожидать. Кто-то поздоровался, кто-то прошёл мимо, начальник не заметил, секретарь выдала ключ, в соседних кабинетах пили кофе, вслед за мной зашёл коллега, поздоровался, сел работать, я включил компьютер и уставился в монитор. За дверью шмыгали люди, туда-сюда, туда-сюда, быстро говорили, смеялись, назначали встречи, извинялись за опоздания - всё шло своим чередом.
Я не играл роли. Я сидел и писал вот это письмо.

оригинал

Собранный джаз по осколкам, танцы на битом стекле - без толку и без толка, в августе и в феврале. Она собирает ночью пальцами между строк пугливый неровный почерк и грязный московский смог.
Читать далее

Настроение сейчас - Задумчивое

Настроение сейчас - задумчивое

Бело, молочно. Тягуче. Туманно. В 8.30 утра Кролик вышел из дома в туман.

Так тяжело... и одновременно легко дышать. Как будто дышишь водой. Кролик представил себя Медленной Сонной Рыбой, подпрыгнул, и, оттолкнувшись от тумана, поплыл в сторону леса. Он искал "Нечто Интересное" для своего Любимого друга Белки.

Может это будет красивый гриб? Или веточка елки, покрытая желтоватой пылью цветов. Как сложно выбрать! Вот куст малины, вот ромашки, вот дерево с дуплом, вокруг-желуди, разноцветные, красные, синие, зеленые. Кролик взял корзинку и начал собирать в нее желуди. Пошел снег. Да-да, именно снег. Он падал на листья деревьев, на цветы. И желуди собирать стало тяжело-слишком уж густой снег повалил. Но Кролик насобирал почти пол корзины! Можно идти домой. Из желудей сложится картина-яркое Солнце из желтых, трава из зеленых, цветы из синих и Белка-из ярко-красных и рыжих. Солома, листья, сухие цветы и желуди-прекрасная картина для прекрасного Друга. Белка будет смотреть картину и улыбаться рыжей солнечной улыбкой, как могут только Белки. Кролик сидел у окна. Картина стояла в углу и переливалась от отблесков огня из печки. Кролик смотрел на падающий снег и думал-теплое время года. И снег. Красиво. Заснеженные ромашки, одуванчики... Как волшебные цветы. Вот бы насобирать букет волшебных хрупких цветов и принести Белке... Но Белки-они теплые, мягкие, волшебство сразу растает....

Ища в кладовке пустые банки Кролик торопился. Наступил вечер и зажглись маленькие фонарики-светлячки. Набрав целую кучу банок, Королик побежал в вечер-за огоньками. Расставив банки со светлячками вокруг волшебных заснеженных цветов он сразу побежал к Белке. Нужно торопится-пока снег не растаял, и не пропало волшебство.

Тепло и снежность... Они сидели на крылечке, пили чай с медом и орехами, и смотрели на волшебство. Зеленые огоньки в банках и волшебные хрустальные цветы. Белка смотрел на картину из желудей, на волшебные цветы, и улыбался. И Кролик улыбался. Он сидел и думал-самое родное существо, самый лучший друг-это Белка. И улыбался....

Настроение сейчас - задумчивое


[491x699]

Безветренны и духом пепла дни
Пропитаны. На крови не сбылись
Напрасные обещанья. Сотри
Настенные отпечатки крыльев.

Ликуют атеисты, вовсю кричат «Обман!»
Охрипли соловьи, удушье и туман.
Туман от слёз, туман от резкой боли.
Морские ореолы, усталые от соли.

По городу бродят тени, когда-то – люди.
Спешат скорей на кладбище, тая тревогу.
Спросила «Умер кто? Везде иллюзии.».
Ответствуют: «Хороним веру в Бога».

-

Быть может, ещё встретимся в мае,
Как снег слезами грязный растает.
«Кто ты?». Под одним крепким замком
Мы громко кричим: «Ты – незнаком!».

Быть может, за эту разлуку
Мне рельсы, тебе – старые поезда.
Без грусти расстанемся; звуки,
Как звёзды, замолкнут навсегда.

Раковины дышат прибоем,
Люди дышат ранней весною.
Я заражена тобою,
Дышу твоей не_любовью.

-

Дети, о чём вы?
Ангелов – не существует.
Дети, о чём вы?
Чудес давно не бывает.
Дети, о чём вы?
Не все ошибаются пули.
Дети, о чём вы?
Меня каждую ночь убивают.
Дети, о чём вы?
Сказке не стать былью.
Дети, о чём вы?
О мечтах моих пыльных…
Дети, о чём вы?
Разве небо – красное?
Дети, о чём вы?
- Ты стал взрослым напрасно…
 

Кто-то молит богов и карму, чтобы в марте этом печали и тени – как рукой сняло или приливом смыло;
Чтоб хотя бы выбраться, выкарабкаться из зимы банально хватило силы. Кто-то молится, крепко сжимая зубы,
А потом улыбается глянцево мило: читай – одинок и слаб.

Я же, признаюсь, за счастьем своим чужой боли не лучший лекарь. Не моя это жизнь – что ни день,
То новый пожар в очередной обреченной Мекке; я свою жизнь строю сам, а молящиеся пусть принимают чеки –
Получайте, тушите сами то, что рок послал.

И меня душили недели ночей бессонных: так на грудь давили усталостью, что казалось, держу уж не меньше тонны.
Но, как бы ни было плохо - уныние, жалобы, шепоты, стоны зимовать оставляю.
Или топлю, как лед.

Смысла нет шипеть в след и мне посылать проклятья; знаешь, я давно уже распрощался со злостью, приятель;
Пусть тебя твои страх или мстительность душат в стальных объятиях, давят к полу,
Щепят нервы на чет-нечет.

Да, я оставил то, что уж очень давно упало: отпусти тоску с цепи, она взрыкнет, сорвется, сведет всю защиту
К её хлипким и слабым началам, Королю же Кубков слезы не пристали;
У меня снова речь – точно тонкое острое жало, больнее даже,
Чем у мне столь горячо ненавистных ос.

Шаг быстрее и тверже, подбородок выше: я решительно не из тех, что в апатии зимней погрязли;
Я хватаю за гриву жизнь, улыбаюсь в лицо несчастьям. Сотни вёсен чужих загибаются в свето-, смехо- и теплобоязни:
У моей же во взгляде расцвел и сияет амфитаминоз.

Назовите меня по имени,
Я не помню его наслух.
Одиночество смогло выменять
Его у моих подруг.

Назовите мою фамилию,
Я не помню её совсем.
Я иду по сухому инею,
Пытаясь сбежать от проблем.

Назовите мне моё отчество,
Я, наверно, сошла с ума.
Я надеюсь всё это кончится...
Или, может, я умерла?

Позовите меня и вспомните,
Я одна здесь, совсем одна.
Я застряла в безликом омуте,
Не пытаясь нащупать дна.

Чертик поселился в большом дубовом шкафу, и возвращаться обратно наотрез отказался. Смастерил из пушистых шубок кровать,из обувных коробок - стол, стул и даже тумбочку, а на гвоздик, что на потолке, подвесил фонарик и вставил его в абажур из пластмассовой миски. В общем, хорошо устроился.
Джейк поначалу чертика недолюбливал и чуть-чуть побаивался, но потом привык, и даже начал таскать ему тайком из холодильника котлеты и пирожные, а по вечерам делился со своим новым сожителем принесенным мамой горячим шоколадом. В качестве благодарности чертик разрешал Джейку почесать его за ушком и погладить по пушистой черной спинке. Впрочем, это доставляло им обоим одинаковое удовольствие.
Так и жили душа в душу, болтали о том о сем, телевизор смотрели да играли в прятки.
Читать далее

 

Читать далее...

Anonymous - Go Ask Alice


16 сентября
Еще вчера я думала, что я самый счастливый человек на всей земле, во всей галактике, среди всех, кого сотворил Бог. Неужели это было только вчера или это было множество бесконечных световых лет тому назад? Никогда прежде трава не пахла для меня так свежо, а небо никогда не казалось мне таким высоким. Теперь все в прошлом, я хочу смешаться с землей и перестать существовать. Но почему? Почему? Почему все так? Как мне смотреть в глаза Шерон и Дебби, и остальным ребятам? Как? Все в школе уже знают, я уверена! Вчера я купила этот дневник, потому что у меня было нечто чудесное, замечательное и важное, нечто такое личное, которым я ни с кем, ни с кем не могла поделиться. А теперь, как и все в моей жизни, это нечто превратилось в полное ничто.
Я, правда, не понимаю, как Роджер мог со мной так поступить, ведь я люблю его сколько себя помню и всю жизнь ждала, когда же он наконец захочет со мной встречаться. Вчера, когда он пригласил меня на свидание, я думала, что буквально умру от счастья! Я правда так думала! А теперь весь мир стал холодным, и серым, и бесчувственным, и мама придирается и требует, чтобы я убрала в своей комнате. Как она может ко мне цепляться, когда мне так плохо, что я готова умереть? Неужели меня нельзя оставить в покое?
До завтра, мой Дневник, а то мне придется снова выслушивать лекцию о моей безответственности.
Все пока.
17 сентября
В школе был кошмар. Я все время боялась, что столкнусь в коридоре с Роджером и в то же время что я его вообще не увижу. Я твердила себе: "Может, я сделала что-то не так и он мне все объяснит". За ланчем мне пришлось рассказать девочкам, почему он не показывается. Я сделала вид, будто мне все равно, но знаешь, Дневник, это не так. Мне не все равно! Мне до того не все равно, что я вся дрожу! И как так получается, что я, такая несчастная, такая униженная и разбитая, могу функционировать, разговаривать, улыбаться и думать? Как Роджер мог со мной так поступить? Я никогда в жизни намеренно никому не причинила боли. Ни физической, ни душевной... Так почему же люди постоянно причиняют боль мне? Даже мои родители обращаются со мной так, будто я полная дура и всегда такой и останусь. Кажется, я никогда не оправдывала ничьих надежд и уж точно никогда не приближалась к собственным идеалам.
19 сентября
Папин день рождения. Ничего особенного.
20 сентября
Мой день рождения. Мне 15. Ничего.

25 сентября

Антон Степанович сидел на кухне, пил чай и грустил. Ну, а чего радоваться? В жизни все наперекосяк, работы нет, жена ушла, чай - и тот невкусный и зеленый, а Антон Степанович любил только черный. В общем, не жизнь, а сплошное разочарование. Кошка неприкаянно слонялась по квартире, от нечего делать оставляя вонючие лужицы то там, то тут. Антон Степанович лишь вздыхал и называл кошку сукой.
За окном - серая унылая осень. Антон Степанович любил Пушкина, но иногда ему казалось, что поэт жил в каком-то явно другом мире, где осень и правда можно было назвать "очей очарованием". Здесь же, кроме дождя, холодного ветра и поникших деревьев не было ничего. Скучно и мокро.
Читать далее

Так уж распорядилась судьба, на меня божий перст, на него чертов пальчик,

поэтому он самодовольная свинья, а я- эгоцентричный мальчик.

(С) Андрей Родионов.

[593x699]

 

Ненавижу зиму, ненавижу пагубную слякоть, за которой прячется стагнация погоды, и в февраль мне тоже вовсе неохота плакать, доставать чернил или идти в крестовые походы
Читать далее