Следующее утро тише прежнего. Молчат горлицы и бакланы. Только какая-то незнакомая, третья птица монотонно чеканит глухую сонную ноту.
Бросить курить легко - вроде бы говорил индеец у Кастанеды. Недавно тщательно перелистал эту книгу в мастерской отца, но ничего подобного не обнаружил. Кто мне сказал об индейце, уже не помню. И всё же я похитил Кастанеду, чтобы попытаться найти скорее не само высказывание, а объяснение, почему же легко. Впрочем, я быстро потерял интерес к перелистыванию этого шарлатанского труда. Тем более что меня захватила другая книга - с теми же словами, что бросить курить легко, но уже на обложке. Я закончил читать её на южном берегу, где и стал некурящим.
Поэтому на пляж я беру третью книгу. Положив на неё голову, почти засыпаю. Зашуршали камни - кто-то рядом устанавливает зонт. Женский грудной глубокий голос. Тихие императивы без единого повтора, не то что у других мам. Мальчик кидает камешки в воду: "Не задень дядю" - это обо мне. Я почти вижу точку в конце каждой её фразы. Такое контральто может принадлежать женщине не только умной, но и прекрасно сложённой. Мне ничего не стоит открыть глаза, чтобы убедиться в этом. Летучие молекулы её солнцезащитного крема наполняют мои лёгкие и одурманивают меня.
Жизнь длится в течение поцелуя, сказал поэт. А мне кажется, жизнь длится, пока спускаешься к морю.
Выхожу за ворота. Белый шум тополя перерастает в прибой. С каждым шагом всё выше горизонт. Куда иду – не знаю. Никуда. В область сингулярности. Я сын цыганки и считаюсь только со своей волей. Хотя на побережье это «никуда» часто означает путь к пристани или пляжу. Почти не отбрасывая тени, прохожу под циферблатом на автостанции. Стрелки неподвижны как гномоны.
Астрофизики, кузены поэтов, говорят, что мы живём в точке пересечения огромных скоростей. Представляю, как несётся в космосе лента Мёбиуса – сонная улица Ленина. Бешено вращаясь, летит киоск с узбекскими дынями. И вместе с ним кафе «Ветерок». И красивая бабушка, которая отбилась от экскурсионной группы и камнем на парапете раскалывает зелёный замшевый миндаль.
На площадке безлюдной лестницы, мощённой диабазом, в каменной стене открывается калитка. Выходит женщина – с высокой причёской, одетая в магазин, – и вспыхивает от лёгкого удовольствия: как быстро её свежий марафет нашёл свидетеля. Хорошенькой ручкой, избегая столкновения, приподнимает ветку инжира с антропоморфными плодами. Я смотрю ей вслед чуть дольше, чем позволяют рамки приличия.
Беззвучные пенные валы над крышей дома. Хвост разодранного кошками голубя в расщелине подпорной стены. Переплетение нагих фигур на горельефе «Араминды». Развилка, сбавляю шаг. Куда идти: к пристани – по Тимуру Фрунзе, или вверх – по Розе Люксембург?
Люксембург – это безотрадные, острые, как ланцеты олеандров, воспоминания о прострации юности с её сценариями будущей жизни. Затянувшееся студенчество, бочковое пиво, очередь в железнодорожные кассы.
И скорые дети. Конечно, они ангелы, но одновременно и хронометры твоего существования. Сначала отправляешь сына к музыкантам: отнеси купюру, пусть сыграют «Сингареллу». А потом чувствуешь ногу ангела на горле собственной песни. Потому что дети крадут энергию бунта.
Груз здравого смысла делает меня плоским. Чтобы прервать порочный круг благоразумных действий, необходимо в каком-то смысле выпить. Там внизу, на пристани, есть кабак, зимой это шофёрская столовая. Сколько мне расхламлять гараж, ездить на бакалею, ухаживать за опунциями и вообще быть архистратигом своих ангелов, – вместо того чтобы писать по тысяче слов в день, как Джек Лондон? По тысяче слов оголтелой и элегантной прозы. Так думаю я, осторожно ступая по диабазу, скользкому как московский асфальт в ночном декабре. Но музыканты, поди, состарились, и репертуар в этом кабаке совсем другой.
Куда же повернуть – на Розу или Тимура?
Не видеть его, быть почти равнодушным к нему. Когда за рулём. Не смотреть, не впускать в сознание. Иными словами, в движении, с Южнобережного шоссе не видеть его бесспорно. А краем глаза. Или как чуждый элемент пейзажа. К которому, кажется, уже утрачена чувствительность. Не смотреть назад в зеркала.
А когда я приехал и спустился с улицы Первого Мая в наш двор, вообще было не до него – чинил водопровод. Трубу в стене прорвало.
Самому его не видя, приходилось и постояльцам, приехавшим в ночи, говорить: «Вон – сразу за можжевельником. Да чего там смотреть, завтра увидите». Хотя, признаться, мне вообще непонятно, что в нём можно увидеть и как на него смотреть. На нём же невозможно сосредоточиться. Чем больше охватываешь его взглядом, тем меньше постигаешь. Восторг перед ним лицемерен и лишь откладывает скуку.
Смотреть на него мы приходили с мамой на капитанский мостик – верхнюю площадку разрушенной железной лестницы, которая когда-то вела к малому пляжу. Мама была здесь восемь лет назад, а ничего не изменилось. Почти. Лестница сгнила, отстроили новую. Но те же заросли. Не подходи близко. Помойка. И пляж как на ладони. Помню, по краю обрыва гулял с Джеком в шторм. Джек прижимал уши и жался ко мне. А у меня на груди от шквала свистел висящий на шнурке свисток.
Все кругом говорят: надо много ходить. Вот мама и ходит вдоль берега. И к чёрту эти скандинавские палки. На малый пляж она не спускается: галька на нём крупнее, чем на городском, того и гляди споткнёшься. И если я отправляюсь её искать – а она часто не берёт трубку, – то начинаю с городского.
С малого пляжа раньше уходит солнце, после обеда он совсем пустынный. Можно почитать книжку, а то и просто поспать. Сегодня я был там дольше прежнего, а когда вернулся, мама сказала – тихо, но всё же во всеуслышание, – что видела меня с капитанского мостика. А как узнала издалека, подумал я. Да конечно по плавкам. Сигнально-красным. Махала тебе рукой, а ты вроде смотрел в мою сторону и не видел. У меня плохое зрение вдаль, и, похоже, она не знает об этом, ведь мы живём разными домами несколько десятков лет. Не видя вдаль, и сам ведёшь себя как невидимка. Или желаешь быть незаметным. Забытым. Обычная детская игра. Но ты не спешишь назвать причины, по которым не пришёл на обед. Потребность в эмоциональной разгрузке. Тёплые камни, сонный плеск волн.
И вчерашняя знакомая, которая пришла проститься с ним. Наверное, только перед отъездом его можно увидеть по-настоящему. По крайней мере, если всматриваться в него так же настойчиво, как она. Ай-Петри, Чёрный бугор, храм Архистратига Михаила, дворец, мыс Ай-Тодор. Наверху кукуют горлицы, а где-то фырчит газель. Она откидывает мокрые волосы в сторону, приседает к сумочке, достаёт планшет и, стараясь удерживать горизонт, снимает панораму – вместе с берегом и со мной.
Первый сон долго дышал мне в затылок. Он вспомнился, когда я приехал к маме. А в следующие ночи приснился второй и третий. Потом четвёртый и пятый – парад снов какой-то. Не успеваю с ними.
В первом сне надменная, как дачный казначей, восточная женщина выдаёт мне прозрачную пластичную массу, похожую на ту, в которую играют дети. Я сжимаю её в руке, так, что она выплёскивается между пальцами. Для чего это нужно, не понимаю. Наверное, это особая дактилоскопическая процедура, чтобы получить отпечатки одновременно всех моих пальцев... За спиной женщины строение – старое, двухэтажное и сокрушённое, без окон и дверей, со снесённым наполовину чердаком и рухнувшим сводом, который, судя по сохранившемуся фрагменту, когда-то был из кирпича, сложенного арочным способом без поддерживающего каркаса, не знаю, возможно ли это технически в широкой плоскости. По всей видимости, в результате пожара свод рухнул, и теперь открылось, с какой небрежностью с внутренней стороны стен клали кирпич – я разглядел, что кое-где всунут даже шамотный.
Вечером этого же дня – а это были первые дни января, перед Рождеством, дороги свободны, но пришлось постоять и в Люберцах, и в Жуковском – я приехал к маме, поцеловал её седую голову, прошёл в гостиную и сел на диван. Из шкатулки с рукодельем, стоящей тут же, на широком подлокотнике, вынул силиконовый шар. Это для тренировок: у мамы плохо сгибаются пальцы от артрита. Размял его в руке – и здесь вспомнил сон. Пересказал его маме с той интонацией, с которой восстанавливают картину произошедшего. Мне тоже, говорит мама, недавно приснился дом, но он не был разрушенный. И медленно повторила, словно возражая кому-то:
– Нет, он не был разрушенный.
Я родился в том же доме, что и мама, на улице Революции. Сейчас на его месте пустырь. Иногда мы приезжаем с мамой к этому месту. Я говорю: вот те деревья остались, они росли через дорогу. Мне приятно видеть, как проясняется её лицо. Она подтверждает, что это те деревья. Как они называются, спрашивает она. Не разбираюсь в них, просто деревья. Может, вётлы.
Но речь вот о чём. В своём сне она шла по нашей улице и увидела, что один из соседских домов исчез. Так она рассказала. И я сразу вспомнил – уже не сон, а прошлое: этот соседский дом сгорел на наших глазах, а потом мы, дети, играли на его пепелище. Было страшно видеть среди углей синие глаза кукол.
Во втором сне я испытал чувство, известное убийце, который не только избегнул наказания, но и забыл о преступлении – и прожил в счастливом неведении много лет. Но однажды что-то стало проясняться… Хотя это могло быть, скажем, отголосками греха Адама. Этот сон, впрочем, я опущу, потому что не успел его вовремя записать, в нём нужно самому разобраться, а подробности потом выложить иносказательно, чтобы они не были истолкованы против меня. Иносказательность – законная плата за откровенность.
Никто не будет спорить, что, когда переживаешь других людей, собственная совесть по этому поводу хотя бы немного, но омрачена.
А лучше просто забыть о забытом.
Ведь я не об ужасном сейчас. Наоборот, о весёлом.
Это, как всегда, попытка начала нового разговора. С самим собой и читателем.
Я непростительно и недостойно не обращался к дневнику с пандемии. И пропустил поздравления со своим 50-летием от стойких эпистолярных друзей. Многие следующие регулярные тексты будут посвящены им. До встречи.
С днём рождения лета, дорогие друзья! Неповторимых первых минут, и дней, и ночей)
Во сне было великое умственное напряжение, связанное с кокосом.
Будто П. пригласил меня выступить на конференции в Университете просвещения.
Что недалеко от правды. Но здесь моей темой был кокос.
Ничего, подумал я. У меня уже есть большой памфлет о стуле. Будет и о кокосе. В запасе месяц. Четыре выходных. За этот срок можно написать трактат о чём угодно. Хоть о взгляде ящерицы. Прежде всего надо взять громкую тему. Со словом «эсхатологический» – абсолютно универсальным и трендовым при любой повестке. Кокос как эсхатологический артефакт. По-моему, звучит умно. И дальше двигаться в этом направлении. Герменевтика. Энергия изоляционизма. «Стихами наполненный череп». К чёрту спираль – история движется по эллипсу кокоса. Выкатить этот орех на трансцендентное поле. Исследовать всё вплоть до органолептических свойств, от койра до ядра… Задача, конечно, непростая, но в жизни приходилось и не так выкручиваться. Даже читать лекцию чеченцам о Лермонтове. Справлюсь.
И да, я не спросил П., что это будет за аудитория.
Время быстро бежит вперёд. На подоконнике распустилась кливия. Колесо апреля забрызгало окно. И вот он, день конференции. Вот, словно во сне от волнения, а и вправду во сне, выхожу перед своим докладом покурить у крыльца университета.
И вижу, что из группы молодых людей выделился плотный, с тяжёлым и хмурым лбом студент. Он спросил меня, почему мир страдает. Почему инстинкт самосохранения служит отдельному человеку, но изменяет человечеству. Уважаю ваш гуманитарный нарратив, юноша, сказал я. Охотно объясню. Это связано с... Впрочем, мне сейчас выступать – вы можете подняться и послушать, если вам интересно. Не торопитесь, докуривайте и приходите.
Но вдруг перед дверью аудитории меня охватила паническая мысль: ядро! Есть ли ядро у кокоса?
|
Врубель * автопортрет 1904
КАЗНЬ М. ВРУБЕЛЯ НА ЯРМАРКЕ
Серов - становится придворным портретистом
а потом революции глашатаем
Коровин - униженный едет в Париж...
Врубель - говорит сестре - "я устал жить"
и стоит часами перед форткой и простужается....
. . |
|
МАРИОНЕТОЧНЫЙ ТЕАТР * Film Muzeum Rondizm TV
смотреть сразу на большом экране
.
.
аудио * ссылка проверенная
на сайт автора
.
-=-
КОГДА БЕЖАЛ ЗАКОННЫЙ ПРЕЗИДЕНТ
ЗАКОНЧИЛАСЬ как государство УКРАИНА
===========______________===========
с 2014 года марионетки играют спектакль
.
Косаговский * марионеточный театр
Важно понять - идет спектакль
Автор всех слов в спектакле - ЦРУ
Оно взрастило "черный сектор"
если вспоминать
С бандеровским нацизмом по нутру...
.
|
|
Юрий Курносов
АНАХОРЕТ
Роман
Издательство «Ритм», 2020.
Эта книга о человеке, который попал в беду, заболел неизлечимой болезнью, но сумел победить её и прожить яркую вторую жизнь. Описано его многолетнее пребывание на необитаемом острове фактически в роли современного добровольного Робинзона, показана система выживания человека в условиях дикой русской северной природы, духовные искания, созидание нового себя — здорового, сильного духом, мощного сознанием! Вселенная, увидев такую самоотверженность и высшие устремления, взяла его под защиту...
Светлой памяти моего Духовного Наставника — Отца Варсонофия (Бориса Хайбуллина) из деревни Цикул Владимирской области — посвящаю эту книгу. Автор
Косаговский * погон полковника
Глава 1
Горе горькое
Немилосердие времени, происходящего вблизи и внутри человеческого существования, состоит в том, что несчастья случаются одно за другим.
Таковы веления Сокровенного. Сколь бы невероятным это ни показалось, именно так оно и есть.
К. Кастанеда
Живи так, как будто ты сейчас должен проститься с жизнью, как будто время, оставленное
тебе, есть неожиданный подарок.
Марк Аврелий,
римский император, философ
Люди делятся на тех, кто верит в приметы, и тех, кто в них не верит. Виктор Петрович относился ко второй категории, в приметы и предсказания не верил, был материалистом, а колдунов, магов, звездочётов, чародеев и экстрасенсов всех мастей считал шарлатанами.
|
NIKOLAI_ENDEGOR Чудо фаюмских портретов
« previous entry | next entry »
|
|
Косаговский * СКАЗКА ПРО РЫЖУЮ КОШКУ - RED-haired CAT
.
аудио * ссылка проверенная на сайт автора
.
___ смотреть сразу на большом экране ___
с о д е р ж а н и е:
дети гуляя зашли в пустой брошенный дом и увидели куклу и стали играть с ней - но тут пришла Рыжая Кошка и неожиданно поддержала их беседу ...
-=-
.
когда я принял решение дать этот фильм в подборку "кино на выходные" - я не знал имя режиссера и меня увлек актерский дуэт... поэтому и здесь в публикации не пишу его...
БЕЗ СВИДЕТЕЛЕЙ 1983
___ смотреть сразу на большом экране ___
.
с о д е р ж а н и е:
когда-то он оставил жену и сына - чтобы жениться
на дочери академика... но... узнав - что бывшая
жена выходит замуж за человека от которого теперь
зависит его будущее - он пришел чтобы понять что
его ожидает теперь...
|
|
.
БРЫЗГИ ВЕСЕЛЬЯ ОФИЦИАЛЬНОГО ИСКУССТВА
были как оглушающий шум ниагарского водопада...
===============================
НО БЫЛО ЕЩЕ СВОБОДНОЕ ИСКУССТВО В НАРОДЕ
как же на этом фоне смотрелись
невероятными песни гениального Вертинского
- рядом с ним все тот час испарялось меркло...
поэтому Сталин выпустил лишь десяток пластинок
для членов Полит Бюро ЦК
- но по радио никогда он не звучал
только при Хрущеве начали издавать массово его пластинки
и гений вернулся на родину по настоящему
и какой отдушиной на этом официальном фоне были
песни и Булата Окуджавы и др.
|
.
ПЛАНЕТЕ нужны Комитеты спасти чистый АРТ
* Film Muzeum Rondizm TV
смотреть сразу на большом экране
.
.
|
|
Никита Поздняков
Страшные Иконы. Адопись
КОГДА СТРАШНОЕ
ИМЕЕТ ОПРАВДАНИЕ
----- искренность -----
.
страшилки как правило фальшивы
и чужды искусству
(Апокалипсис Пикассо Дали Толкиен боевики и т.д.
все это не укрепляет а разрушает)
.
действительно мать охраняет дитя
от страхов чтобы не вырос уродец
и постоянно улыбается - обещая ему праздник жизни
.
таковы и охранные и направляющие
задачи искусства
.
"и долго буду тем любезен я народу
что чувства добрые я лирой пробуждал" - Пушкин
.
но есть исключение как Босх
это искренние предостережения от ошибок греха
|
|
ЖИЗНЬ БЕЗ НЕБА режиссер сценарист - Алена Давыдова актерский дуэт Кирилл Полухин и Полина Гухман 
Иван живет в маленьком городе и работает водителем на скорой помощи. Его жизнь протекает по привычной колее и без надежд и планов. Однажды на пороге его дома появляется маленькая девочка и меняет и жизнь Ивана и его самого...
Девочка выстраивает с ним какие-то непонятные отношения и возниткает чувство привязанности - которое объясняется только тогда когда она прежде чем сесть в автобус и уехать от него - признается что она пришла из его прошлой жизни... (1.33)
смотреть сразу на большом экране
ХУДОЖНИК МИРТС
режиссер чтение рисунки текст музыка - Юрий Косаговский
https://www.youtube.com/embed/y79BlrLObIU Президент Федерации населенных Галактик поздравлял художника Миртса с выигрышным лотерейным билетом по которому - можно заказать любое желание которое исполнится...(0.9)
50 ШЕДЕВРОВ - но есть ВОПРОСЫ?
режиссер чтение текст и музыка - Юрий Косаговский
фильм предлагает смотреть на картины глазами мальчика на заборе из сказки Андерсена - а он не слушал речи лживых художников и лживых теоретиков и крикнул что думает
- "а Король-то голый!" (1.17)
|
