Храм Иоанна Богослова в селе Красное Новой Москвы имеет интересную историю до октябрьского переворота, и об этом рассказано во многих источниках, но о том, что происходило там в 1990-е годы, когда тот храм вновь открылся (в нём был дом культуры, спортзал, типография и даже жилые помещения), нам расскажет художник-живописец Анна Ягужинская, проработавшая там 8 лет при самом первом настоятеле.
- Здравствуй, Анна, не терпится услышать твой рассказ о том времени, когда ты работала художником при храме Иоанна Богослова в селе Красное Новой Москвы. Расскажи нам, пожалуйста, о том, с чего вся эта твоя эпопея начиналась.
- Здравствуй, Ари. Очень рада твоему интересу к тому сложному периоду жизни храма Иоанна Богослова в селе Красное тогда ещё - Московской области, Подольского района, а теперь уже - Москвы, хоть и "новой". Это случилось в 1992-м году, когда я пришла на 1-й курс Московского Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета. В ПСТГУ были знающие, интеллигентные преподаватели, сильные специалисты, профессора, мне очень нравилось там учиться, и было там много интересного. Училась я там 6 лет – с 1992-го по 1998-й годы.
- А почему ты выбрала именно этот вуз?
- Всё просто, Ари. Я могла бы изрядно покритиковать институт Сурикова, но не буду, потому что даже если бы мне бы удалось его закончить, то я бы там получила… образование, а, вот, в ПСТГУ я получила… профессию! Это важно, но дело не только в этом. Вуз для верующих, православных людей, а я верую и задумала расписать храм, а в те годы они массово восстанавливались из руин, поэтому и решила там научиться монументальной живописи (фреске), а церковь я уже присмотрела.
- Анна, а как ты попала на работу в эту церковь?
- В 1991-м году друзья привели меня в сельский храм, где я познакомилась со священником, Михаилом Дмитриевичем Тараном, который и стал потом моим работодателем и непосредственным начальством. Оказалось, что он ещё и учился со мной в одном вузе. Прежде, чем брать меня, слишком юную, на работу, этот священник советовался со знающими людьми, а те сказали, что мои работы, которые они видели, достойные, и рекомендовали ему взять меня на работу, и тот принял меня на должность художника в свой храм. Так я стала работать в церкви Святаго Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова в селе Красное Новой Москвы. Читать далее
Прошло 15-ть лет после того, как я написала первые записи в этом дневнике и сообществах "Единорог", "Дворянское гнездо", "СПРР - Сообщество Правильной Русской Речи", где-то ещё и "Уголок психолога", на котором подверглась "резкой критике" за "смелые" высказывания. Я "осмелилась" взбунтоваться против обращения "женщина" и, поскольку не учла то, что в моей любимой стране каждый второй - хам, была облита дерьмом по самые уши. И тогда я поняла то, что писать хамам о хамстве глупо, так как, реакция будет ещё хуже. Собачник тот ещё... И оскорбления будут просто чудовищные! Бр-р-р! Не надо! Я слишком люблю себя, чтобы во всё это влезать. И антисемитов, оказывается много - не передохли ещё, как оказалось, и защитников собак, которые НЕ СЛЫШАТ, когда им говорят о том, что собаки рвут людей на улицах. Тот же эффект, что и предыдущие примеры. И я больше не буду никогда влезать во всякие сообщества, чаты, форумы и порталы, чтоб не нарваться. А в своём дневнике я могу писать всё, что моей душеньке угодно. И вот, о чём я хочу сообщить горстке моих друзей из ЛиРу.
До этого у меня было много рассуждений о свободе и о том, как хорошо сейчас и о том, как во времена СССР было плохо. Я так искренне считаю, но теперь я считаю так: Конечно, жить при тоталитаризме - это большой дискомфорт. Но на Западе, в Израиле и США ничуть не лучше в смысле свободы, чем где-то ещё. Нашу свободу ограничивает не только закон, но и климат (камушек в огород Израиля))), а также, стихийные бедствия (это уже США) и война (это тоже про Израиль). Моло того, что там такие же проблемы, что и у нас, но только В ДРУГОЙ КУЛЬТУРЕ И НА ДРУГОМ ЯЗЫКЕ. То есть, полная жопа. Так что, уезжать в другую страну от проблем - не лучшая идея и не метод. От себя не убежишь.
Итак, мои новые рассуждения о свободе будут после того, как я расскажу о своей юности, попавшей на 1990-е годы. Читать далее
Если мне скажут: "Твой поезд ушёл!", я отвечу просто: "ПОДОЖДУ ДРУГОЙ!"
Здесь ностальгии по советскому прошлому не будет. Надо понимать, что жить при тоталитарном режиме - большая беда. Тюрьма по сути своей, даже если тебя там неплохо кормят. Свобода - вот счастье! Бесполезно убеждать меня в обратном.
В этом посте рассказываю о своих приключениях. Как я оказалась в церкви, я рассказывать не стану, начну уже с того, как устроилась на работу в храм Иоанна Богослова в Красном селе под Подольском. Прежний настоятель в меня поверил, каким-то образом кто-то из разбирающихся людей шепнул ему, что я делаю качественную работу, несмотря на молодость. И он взял меня на работу в штат. Трудовая книжка, соц.пакет - всё по-взрослому. Зарплату платил мне раз в месяц не большую, но для меня тогда это было целое состояние. Настоятель этот выделил мне прекрасное помещение изолированное, хорошее, с удобствами. О такой мастерской может мечтать любой художник, а она досталась совсем юной барышне-студентке. Там была речка, пруд, лес, писательский посёлок, хорошие места для пленэра. И вот, стала я там работать. У меня было очень много работы. Я была единственным художником при храме, чему может так же позавидовать любой художник. Могла без помех работать, одновременно учась. Отопление было там печным. Воду приходилось носить с колонки (правда, только зимой, так как что бы трубы не замерзали, подача воды прекращалась) раствор для фрески приходилось самой мешать лопатой. Писала я настоящую фреску, поэтому догашивали известь, словом, работа эта была очень сложной и тяжёлой физически. Все свои учебные работы и курсовые делала в этом храме - там я писала несколько фресок, иконы, отвечала за всё оформление этого храма и его территории. Мы с настоятелем собирались создать там мощный духовный центр, но нам не дали этого сделать. Его уволили, потом - меня, я так и не расписала храм. Зато я встретила мужа и родила недавно ребёнка, а это - тоже большое дело. Художником я, конечно, осталась, но в храме уже не работаю, пишу станковые картины, продаю их. Так что я совсем не расстроилась тому, что лишилась этой работы. Напротив, я очень счастлива именно теперь, а не когда-то.
Вот та работа, которую я там выполняла. Это- эскиз того, как будет выглядеть окраска храма снаружи. Одобрено архитекторами Якубеней и Л. Тораблиной.
А это - одна из первых моих икон там. Она называется Святой Георгий Победоносец. Она находится в этом храме и по сей день.
После моего увольнения большая часть моей работы там была уничтожена. Разрушены наши постройки, ограда, которую я собиралась расписать сюжетами из Ветхого завета, Святой колодец, а самое главное - замазали они белой краской мои фрески внутри церкви. А фрески были хорошие - вот одни из них и вот, как это выглядело:
Спас с алтарной преграды.
А так была расписана моя иконописная мастерская:
Это фрагмент фресковой росписи снаружи. Адам. А вот - Святой Дух творит тварей, точнее, фрагмент - от Господа одна рука, зато твари все показаны:
А эту работу я сделала не в церкви, а в Москве, на стене прогимназии "Пересвет". Кирилл и Мефодий - учители словенские: