Он был художник, но в конце концов выставки ему надоели, они приводили его в уныние. Однако сей¬час, войдя в маленькую проходную комнату биеннале, он резко остановился, словно внезапно пробудившись ото сна, и замер в немом восхищении перед почти нату¬ралистической мраморной скульптурой в виде женско¬го зада. Это была красивая работа из розового мрамора; изображенная часть тела начиналась чуть выше колен, как и классический торс, и заканчивалась над пупком. Скульптор поставил задачу передать лишь этот велико¬лепный, совершенный зад. Без сомнения, ему знакома была Венера Каллшшга*, Венера с прекрасным задом, приподнимающая свои одеяния и любующаяся самой красивой частью своего тела. Но тут был изображен лишь один зад без всяких реквизитов, округлый фрукт из розового мрамора, плод любви и восхищения масте¬ра был прекрасен сам по себе.
Скульптура стояла на черном цоколе примерно ме-тровой высоты, серые стены маленькой проходной ком¬наты освещались светом, падавшим из окна, выходя¬щего на север. Стена напротив окна, единственное мес¬то для размещения экспозиций, была занята полотном, похожим на кусок, коричневого обгорелого пластика, так что скульптуре ничто не мешало. На темном фоне, освещенная прохладным дневным светом, она казалась жемчужиной, отливающей розовым блеском, свет обво¬лакивал и оттенял мрамор. Художнику этот прекрас¬ный зад казался самым чувственным и почтенным сим¬волом женщины из всех, какие ему довелось видеть. Посетители иногда проходили через эту комнату, не останавливаясь, а художник стоял, погруженный в глу¬бокую задумчивость, наконец-то околдованный произ¬ведением искусства. Ему всегда хотелось испытать это ощущение.
У этого зада были довольно пышные и в то же время сдержанно-строгие формы, половинки прилегали друг к другу, как закругляющийся у ложбинки персик, ли-нии изгиба бедер были легкими и плавными, легкие те¬ни ложились на них, как на щеки юной девы. Несмотря на явную чувственную радость, которую скульптор вы¬разил в этой работе, в ней ощущалась какая-то удиви¬тельная недосягаемость. Этот зад мог бы служить сим¬волом вечности.
Художник не дотрагивался до мраморного извая-ния. Он просто стоял и смотрел, как менялись ложив-шиеся на скульптуру тени, ему казалось, будто эта жен¬щина незаметно двигалась, поворачиваясь к нему.
Внезапно художник вышел из комнаты, он решил узнать цену этого экспоната.
Ему сказали, что автор скульптуры — венгр и что работа эта очень дорогая.
У человека редко возникает безраздельное и всепо-глощающее желание, заставляющее забыть все на свете, превозмогающее все остальное. Художник желал во что бы то ни стало завладеть этим мраморным задом и увез¬ти его в Финляндию.
Он вернулся в гостиницу. Это была маленькая гостиница в одном из переулков возле площади Святого Марка. После ослепительного дневного света лестница ~ сказалась ему совсем темной, он поднимался медлен¬но, думая о том, что сказать Айне. Было очень жарко, н Айна лежала на кровати нагишом.
- Ну и что ты там видел? — спросила она.
- Ничего особенного. Ты выходила на улицу?
Она протянула руку к столу и показала ему при-горшню украшений — раковин и блестящих разно-цветных стекляшек, сказав, что они достались ей по-чти даром.
- Почти даром! — повторила она.
Айна разложила бусы на животе и игриво засмея-лась.
Он посмотрел на нее огорченно.
- Но ведь они дешевые, — заверила его она. — Ты
знаешь, я зря денег не трачу!
Она подошла к нему, и он, как всегда, обнял ее, кос¬нулся руками ее теплого зада, не смея ни слова сказать про скульптуру из розового мрамора.
Когда вечером стало прохладнее, они вышли прогу¬ляться, пошли, как всегда, к площади Святого Марка. Айна повторяла то, что слышала от него в первые дни их пребывания здесь, она говорила о старинном золоте, па¬тине на мраморе, о том, как венецианцы дерзнули всю эту красоту построить. Потом она повернулась к нему и в свойственной ей одной манере сказала:
— Как сильно, должно быть, они любили то, что творили, и как сильно любили друг друга! Иначе как могло бы все это появиться?
Он поцеловал ее, и они пошли дальше. Зашли в свой любимый дешевый ресторанчик, заказали спагетти и красное вино. Здесь сидели несколько туристов, но все же это был настоящий итальянский кабачок. Синева за окном быстро сгущалась.
- Ты счастлив? — спросила Айна, и он откровенно ответил, что счастлив.
Он не смешивал благодарность за то, что имел, с тем, что хотел иметь. Для самых смелых желаний в его серд¬це была особая ниша. Но все это время, когда они про-ходили по узеньким улочкам, когда ели, говорили и смотрели друг на друга, — словом, весь вечер он скла¬дывал цифры, подсчитывая расходы, понимая, что они не смогут увидеть все намеченные города. Если он ку¬пит этот красивый зад, им придется тут же возвра¬щаться домой.
— О чем ты думаешь? — спросила Айна.
— Да, собственно, ни о чем, — ответил он.
Они вышли из Читать далее...

На днях сходила в кино на новый триллер "Юленька" с Маратом Башаровым.
Вот уж не думала, что наши смогут снять что-то действительно жуткое в лучших традициях жанра.

http://www.y-film.ru/