Я перестала пользоваться домашним телефоном.

11:00 Привычно поднимаю трубку местного. Так же обыденно кладу обратно и поднимаю взамен городской. Семь волшебных цифр и мой голос долетит до центра вселенной. Чудный шанс пообщаться с некоторыми младшими представителями старших демонов. Я посылаю набор из десятка разномастных цифр. Мне в ответ присылают спасибо.
Вот уж действительно. Спаси-бо…
Трижды вжик-вжик по часовой стрелке – дайте мне номер последнего требования.
Семь раз нажать – один раз сверить остатки
Снова трижды и снова семь. И еще раз по семь, и «нет, это не детский сад» и «да, это не гаражный отдел».
АТС – это злобный восьминогий монстр. Он опутал нас липкими нитями и, как порядочный паук, конечно же намеревается съесть.
Сонное бормотание телевизора снова прерывается визгом телефона. На этот раз начальского, у которого принципиально никто не сидит, и трубку, соответственно, не поднимает.

Если подумать, у меня разыгралась аллергия на любой вид связи.

Заприте меня в пыльном чулане, пахнущим старым деревом и зимой, среди старых елочных игрушек, банок с вареньем и сломанных велосипедов. Присылайте еду через маленькое окошко, и не забудьте повесить табличку на дверцу «не влезать, убьет». Раз в месяц мне можно сообщать, что на улице хорошая погода или напротив крайне паршивая. Раз в год – что из этого чертова города тоже иногда видны звезды. А я буду писать сонеты из точек-тире, и рисовать серой пылью по густой темноте полосатые облака.
Лет через сто, когда вернется мода на ретро, меня можно будет изъять. И, возможно, сдать в музей.

А может я не хочу решать свои проблемы потому, что боюсь что тогда мне нечего будет писать.

Может ли это быть правдой?

Молчание - смерть.

Город похоронил меня до весны.

P.S. hold nothing

[225x309]
Общественный транспорт – как макет ада. В нем тесно, настолько, что кажется что твоя рука переходит в чужое копыто или иную конечность, и душно, словно следующим вдохом ты втянешь в себя пространство.

Утро – как проклятье насылаемое богами. Потому что утром нужно просыпаться. А это трагедия. Пробуждение делит время на вчера и сегодня. Если б могла – вообще не спала бы.

Январское повышение званий и выдача наград подтвердили – я работаю за воздух.

Я живу вчерашним днем. Особенности работы: у нас караются вчерашние грехи.

Я работаю в аду уже вторую вечность.
И это еще не предел.

Чертовы 19 лет.

P.s. Но есть одно но. сегодня я по уши в масляной краске, и чувствую себя живой.

Настроение сейчас - В зазеркалье

Твоим символом должна была быть бабочка.
Почему?
Потому что ты надолго был вычеркнут из списка существующих. Отгороженный от мира собственноручно сплетенными нитями. А теперь ты лишь изредка касаешься своими тонкими лапками того, от чего раньше не мог оторваться.
Твоим символом должна была бы быть бабочка.
Но ты - ветер.

«Писатель это не тот, кто проживает три или тридцать три жизни. Но трицдать три тысячи жизней и каждую на полном вдохе. Отдавать в чужие руки – что кидать в колодец, а он глубокий, сука, и ни звука тебе в ответ не выдаст»
/Саймон/
Каждый раз, когда заканчивается очередной Период (сиреневый, зеленый, больших квадратов – не важно) мне кажется, что больше я не напишу ни строчки. Я умираю. Я уже умерла. Я давно зомби, догоревшая спичка. Это как длинный черный тоннель, который вроде бы и не должен кончаться. Мыслеобразы чиркают по поверхности мозга и, как элементарные частицы на специальной пластине, оставляют следы. И мне их ни за что не поймать за длинные хвосты. Это мой личный конец света.

Тяга к писательству – это проклятье. Особенно, если она не подкреплена значительным талантом или упорством.

Слова как глупые козы разбегаются, как только я приближаюсь к клавиатуре.

В процессе чтения, нет-нет, скорее тщательного и систематического изучения псевдоинтеллектуальных, а, впрочем, весьма образных текстов с далекоидущими выводами, вузовских учебников истории, инструкции к микроволновке и поваренной книги, прийти к мысли о невозможности обобщений в рамках отдельно взятого индивида. Сгорела плата. Вообще не была установлена. Тщетны попытки вывести формулу соотношения цветов ветвей и неба (черный на голубом, рыжий на черном, серый на синем) или таинственного числа Пурум-пам-пам, призванного показать общественности каким путем можно вычислить количество страданий человеческих и какая переменная будет выражать главное – их причину.
Дальше больше. Обнаружить неумение лихо жонглировать словами и грамматическими конструкциями. Перспектива давать определения окружающим понятиям в духе пухлого советского энциклопедического словаря не светит, нет-нет и хоть тресни,не светит с далекого неба и даже пальцем не грозит .
Уже не спасти.
Клиника.
Крокозябра радостно прыгает по столу и таращит глаза.
Стоп.
А давайте просто раскрасим разноцветными мелками асфальт у ближайшего подъезда.
Нам все равно друг до друга не достучаться

Еще один поход в консерваторию.

Урок первый и последний. "Не откладывай на потом и не вали на другого"

"Ну это не очень масштабный концерт. Известный в узких кругах."
Эти самые узкие круги оказались несколько шире предполагаемого. Ровно на столько что бы к дате Х желающие послушать Рахманинова и Малера под дирижерством Теодора Курентзиса смели все билеты. Как раз-таки в день Х дометали последние, в партере, по две с гаком штука.
А нас образовалось семеро смелых. Пришлось купить... нет, даже не билеты с рук, а "приглашения на свободное место". Для этой цели мы разыграли сцену "переход через Альпы под чутким руководством местного население" Была выловлена какая-то сомнительная дама, притащившая сомнительного мужика, и далее разбившись на команды наш отряд зашел с фланга(в самом прямом смысле). Там, получив на руки по сомнительной бумажке(нас прикрывала фраза "я из н-ной редакции, а это мои сотрудники), мы двинулись покорять центральный вход.
Проблемы начались позже. Когда узкие круги любителей классической музыки сомкнулись. Мы были окружены. И как от наводнения карабкались все выше и выше. (знаете сколько таких красавцев, "чьих-то сотрудников" и местных студентов там набралось??). Это был первый раз когда я сидела на самой галеркеПод потолком, у стены, на узкой лавочке я 2 часа проявляла чудеса эквилибристики и проверяла вестибулярный аппарат на прочность, пытаясь сохранить равновесие. (Но черт, возьми! это должно быть была самая дорогая галерка!).

А далеко внизу, в потоках фиолетового и малинового извивалась худощавая черная фигура, и послушное море плескалось у ног ее. Раздавались звуки охотничьего горна, неслась по белому тройка, из-под чьих-то усобиц прорывался забытый вальс.
И плескалось винноцветное море.
Талатта! Талатта!*
Великая нежная мать.

* Море!Море! (греч.)
[482x362]

А теперь можно перейти к более внятным темам. Например к культурным событиям.(С Вашего позволения я опущу рассказы о гулянка. тем более что их было целых 2. Скажу только что столицу Гондураса я все еще помню).
Таковые в прошедшие полтора месяца, как ни странно, имели место.. Например "концерт трех роялей". Благодаря ему выяснилось что мне совершенно не нравится звучание клавира (эдакий "почти рояль" век 18-19й) рояль конца 19го века мое неискушенное ухо ни за что бы не отличило от современного. Зато клавесин (сей далекий предок рояля, кстати, инструмент оказывается вовсе не ударный, а щипковый! со всеми вытекающими) привел нас в полнейший восторг своими архаичными и в известной мере сказочными звуками. (благоприятное впечатление гарантировано, конечно если при вас же капризный инструмент не начинаю настраивать. В этом случай ваши ушам предстоит симфония "кто-нибудь спасите кошку")
Или вот обратимся к кинематографу. Сходили на Across the Universe. Моя привередливая душонка радовалась как никогда. Во-первых потому что откопала себе хороший фильм в куче барахла.(И это при том что мюзикл и на такую хрупкую для каверов музыку как Битлз) Во-вторых потому что разделить с кем-то... ну например прослушивание музыки (имею в виду любимой или же уважаемой) удается более чем нечасто, но вызывает у меня неописуемый восторг и чувство умиротворения.(согласитесь прослушивание музыки в одиночестве прослушивание ее с кем-то это совсем не одно и то же!) А тут такое везение! А фильм замечательный, ныряешь в него как в океан-калейдоскоп, где есть и бесшабашное веселье, и щемящее чувство, и пугающее своей необузданностью или же абсурдностью(война во Вьетнаме, антивоенные митинги, мятеж в Детройте и его подавление), любовь, дружба, фейерверк из образов-галлюцинаций и просто красивые кадры. Привет 60-е!
И, наконец литература. (никаких особенных событий, только тихая размеренная жизнь)
Добрались руки до творения Джерома К. Джерома. "Трое в лодке не считая собаки" А чтоб мало не показалось - сразу в оригинале. Читается на ура. У автора совершенно замечательное чувство юмора.
Другое явление "литературного процесса" текущего в моем маленьком мирке - перечитывание Пушкина. На данный момент это "Евгений Онегин" (должно быть самое любимое из наследия этого автора) Перечитала, получила (как там это говорят) "истинное наслаждение"(я бы долго-долго говорила прочитанном, но тсс, не будем об этом). Не меньшее наслаждение, впрочем, получила от чтения сопутствующей литературы. Главном образом конечно Лотмана. Очень нравится мне его язык, а сами комментарии крайне интересны. (А вот сестрень моя что-то не радовалась когда я решила поделиться прочитанным...право жалость.)
[360x239]
П.С. Инсталляция с истекающей кровью клубникой.. мм, жестко, но впечатлило.