Холодная вода льётся мне на голову, плечи, стекает вдоль всего тела, но я уже не чувствую воду, лишь миллионы иголок покалывающих меня и постепенно смывающихся контрастом. Я смотрю вверх, прямо в поток и вспоминаю прогулки под летним дождём...

Выключаю душ, рисую смайлик на запотевшем зеркале, по привычке подмигиваю ему, натягиваю шорты и иду на кухню. Достаю помятую случайно баночку пива, упаковку молока и иду в гостиную, сажусь на диван перед обиженным на меня телевизором. Потревоженный кот, потянувшись смотрит на меня, потом на надпись Молоко и вопросительно мяукнув, прыгает на журнальный столик к своей миске, куда я выливаю остатки молока.

Беру потрёпанный блокнот и начинаю рисовать каракули, зажав в зубах медиатор. По стёклам застучали капли дождя и извиваясь скатывались ниц. За стенкой зашумели соседи, как по расписанию. Стержень тоскливо шуршал по бумаге, то и дело лихорадочно зачёркивая выкидыши мыслей... Рисунки постепенно начали переходить от принятой символики к обнажённой абстракции, от которой блокнот стошнило комканным листом в угол.

А в углу отражая вспышки молний, стояла моя шестиструнная красавица. Я взял гитару, подключил к усилку и стал играть самый избитый перебор. Который под воздействием шума дождя, соседей, проезжающих машин, шелеста листьев, стал приобреать не знакомые мне оттенки, проявлять новый характер и примерять неизвестные наряды и в конце концов стал мне нравится. Медиатор скользил по струнам, а пальцы левой руки ловили волну. И казалось, что соседи, дождь, листья, все притихли, чтобы прислушаться к новой мелодии. И я стал слышать только эту мелодию, этот риф, о который не разбиваются корабли...
[700x466]