* * *
В Сухопутово была единственная автобусная остановка, но она не походила ни на одну из остановок во всем мире. Маленький навес не был расписан бесвкусными граффити, желтая линия на дороге еще не стерлась, а в скамейке присутствовали все доски. Взрослые гордились этим местом, подростки любили, а романтики только тут и собирались. Вид и впрямь открывался прекрасный — уходящая к горизонту пыльная дорога, степь по её сторонам, а сама остановка находится за чертой города, поэтому здесь всегда тихо. Здесь не было места хандре, здесь никогда не дрались, здесь всегда было красиво. Будь то зима с заснеженной дорогой, или осень с пожелтевшей травой, здесь всегда всем нравилось. «Заколдованный квадрат», как шутили постоянные жители Сухопутово.

Но сегодня было не так. Ветер дул чуть резче, темные облака сдвинулись в одну большую тучу, пыль взметалась огромными клубами вслед за уезжающим автобусом. Яна стояла одна и смотрела, как уехжает её семья. По сути это был пустяк: Яна оставалась одна всего лишь неделю, но её преследовало ощущение, что эта неделя будет очень тяжелой. В гороселке не оставалось ни одного родного человека, не считая Андрея. Но и тот в последнее время выглядит странно, и Яна стала немного побаиваться его. В любом случае, сейчас она должна держаться, крепиться и ждать возвращения Темы, мамы, папы и бабушки. Но вместо этого она уселась на скамейку, пождала колени под себя, уткнула лицо в ладони и заплакала. Она плакала и вспоминала свое детство. Вспоминала, почему она стала бояться одиночества. Вспоминала все грустное, что можно было вспомнить. Вспоминала, а слезы лились, ветер дул все сильнее, трава пригибалась как можно ниже, словно стараясь уйти от него, и вот хлынул дождь. Тяжелые капли барабанили по стеклянному навесу, но Яна едва слышала их. Она плакала. Ей всегда казалось, что она уже взрослая, она может контролировать себя, но ведь даже в самой взрослой и жесткой женщине живет маленькая девочка.
Яна встала, и, не вытирая слезы, пошла под дождем домой.капли били её по голове, по спине, словно внушая, что хватит плакать, хватит, смотри, я дождь, я иду, но и я устану, и выглянет солнце и разгонит тучи ветер, что помогал мне полчаса назад. Так пробуди же свое солнце быстрей! Пускай оно осветит каждый уголок твоей души, пускай закончиться дождь твоих слез, пускай... Я так и сделаю, мысленно отвечала ему Яна, я так и сделаю. И она шла сквозь пелену дождя, она шла и вода смывала её слезs, и вместе со слезами уходила депрессия, вместе со слезами ушла хандра. «Спасибо,» - подумала Яна, входя на крыльцо своего дома. Она скинула промокшую кофту, свалилась на диван и попыталась уснуть.
* * *
«...Неважно, кто ты есть. Неважно, кем ты был. Неважно, кем ты будешь. Важно лишь то, кому ты помог. И тогда для них станет важно, помогли ли они тебе. Вот идеальный мир. Но его никогда не будет, такой мир противоречив человеческой сущности. И все, что мы можем, так это не отчаиваться, помогать другим и надеятся на их помощь... Так мы и...» - прочитал Андрей отрывок из книги, в которой он не должен был быть. Этот листочек выглядел весьма ветхим и был он вклеен в добрую детскую книжку «Волшебник Изумрудного города». Если бы не этот отрывок, Андрей давно бы подарил бы книжку малышне, но этот маленький текст, так походивший на восточную философию, порой поддерживал Андрея в моменты, когда он искал смысл жизни. Но сейчас он был бесполезен. То, что творилось с Андреем, не походило ни на что известное миру. У него сохранились весьма смутные воспоминания о том, что было, но и их достаточно, чтобы задуматься. Андрей сидел на крыше гаражей, с удивлением рассматривал свои руки, которые выглядели так, словно он целый час скоблил их об асфальт. Он волновался. Провалы в памяти стали встречаться все чаще, он заметил, что осунулся. Под глазами образовались темные круги, как от недосыпания. Каждый раз, вставая с кровати, он чувствовал необъяснимую усталость. Постоянно на него находил эффект дежа вю. Руки перестали слушаться его так, как раньше. Тело подчинялось неохотно, временами совершая совсем неадекватные действия. Однажды Андрей поймал себя на том, что с ненавистью смотрит на гитару, на которой играл местый ловелас Евгеша для своей очередной девушки. Порой все происходящее казалось бредом, галлюцинацией, из которой нельзя выбраться. Но Андрей еще держался. Хотя он не был уверен, что не сорвется уже завтра.
Он захлопнул книжку и положил её рядом с собой. Гаражи были высокими и отсюда было видно пол поселка. Вот на горизонте виден дом Яны. Он чувствовал, что охладеват к ней. В конце концов, на то была причина, но какая именно — Андрей не понимал. Да и не очень-то хотел, все, что его сейчас волновало — события последних дней. «Разложим все по полочкам, - подумал он. - Я нашел карту. Как? Отобрал её у бездомного. Я расшифровал надпись. Как? Я сидел у компа Тёмы почти год, а для расшифровки достаточно знать клавиатуру. Я пошел искать сокровища. Что вышло? Ни-че-го. Там ничего нет. Пут неверный. Вывод? Неправильная карта. Если это вообще карта, - он задумался. - Точно! Надо найти того пацана.» Андрей засунул книгу за пазуху, спрыгнул с крыши и отправился на поиски. Удача улыбнулась ему за следующим углом. Оборванец сидел около входа в кино и протягивал прохожим рваную кепку. На вид ему было лет двенадцать-тринадцать. Увидев Андрея, пацан задрожал, вскочил и рванулся в сторону. Андрей в пол прыжка догнал парня, схватил его за грудки и припер к стене:
- Привет.
- З-здарова, - у пацана задрожала нижня губа. Казалось, он вот-вот разревется
- Как зовут тебя, бродяга?
- Шп-пиль.
- Нормальное имя говори. Мне ваши клички не нужны.
- Саня я.
- Отлично... Хочешь уйти от меня с целым носом? - Андрей придал лицу самое устрашающее выржание на какое был способен.
- Д-да. Что тебе надо? - Шпиль шмыгнул носом.
- Помнишь, с неделю назад я отобрал у тебя карту? Где ты её взял? - спросил - Андрей. Саня выпучил на него глаза, словно не понимая, о чем его спрашивают
- Так..
- Что?
- Ты же мне её и дал. Недели две назад. Помнишь? Я тогда с друзьями пиво пил около бочек ржавых на западе, ты меня тогда схватил, утащил в какой-то проулок и дал ту бумажку, сказав, мол, приду я к тебе скоро, начну тебя бить. Буду деньги просить, так ты мне эту бумагу всучи и утверждай при этом, что зело ценная она. Не сделаешь — найду и убью. Понял? Так ты мне тогда и сказал, так я потом и сделал, жить-то мне охота.
От неожиданности Андрей отпустил Шпиля и побрел куда-то. Теперь все запуталось окончательно. Он же карту дал, он же её и забрал. При этом первого действия Андрей не помнил. Да и то, как он карту отбирал, словно скрылось дымкой. Разболелась голова. Зрение помутилось. Андрей чувствовал себя так, словно сам ломает себе череп. Не в силах выдержать это, он почти вслепую побрел в детдом.
Глава 5.
Поспать Яне так и не удалось. Уже переодевшись в сухое, она завалилась на диван, но не уснула. Часы показывали добрых четыре дня. Спать попросту было глупо. Да и выспалась она в лесу утром, хватит уж. Но делать что-либо решительно не хотелось. Яна кинула ленивый взгляд на компьютер, печку, холодильник, неработающий телевизор, столик с журналами мод, которые читала её мама, и, наконец, на дверь. «А пойду-ка я снова к Андрею,» - решила она, накинула куртку и вышла на улицу. Солнце висело в зените и жарило макушки всем, кто рисковал высунуть нос за стены своего дома, но Яна не обратила на него ни малейшего внимания. Сейчас она вообще не обращала ни на что внимания. И правильно делала. Каждый раз, когда она появлялась на улице, все мужчины в возрасте от тринадцати до пятидесяти лет пожирали её глазами. «Фигурка-то ничего,» - неслось девушке вслед. Но она к такому давно привыкла. И как она сама давно решила, она будет обращать внимание лишь на тех парней, которые смотрят на её душу, а не на тело. Собственно, что тут говорить, в свои шестнадцать лет Яна вела себя разумнее куда более старших представительниц прекрасного пола. «Бред какой-то... надень какой-нибудь балахон. И число поклонников сократится втрое. А если еще и маску одеть, то рядом останутся только нормальные парни. Может так и сделать?» - она звонко засмеялась. Проходящий мимо парень остановился и вопросительно глянул на неё. Нет, мальчик, этот смех и этот взгляд принадлежит вовсе не тебе. Учись, парниша, учись общаться с девушками, тогда ты лишь по взгляду будешь понимать, есть ли у них парень или нет. И если бы он это умел и знал и сделал, то он увидел бы жестокую правду: сердце Яны занято. Но если бы кабы, и парень, недолго думая, пошел дальше. Впрочем, через час он встретит любовь своей жизни, так что ему и так повезло. Но оставим этого парня в покое, пускай живет себе дальше, а мы вернемся к Яне, тем более, что она уже дошла до детдома и поднялась к комнате Андрея. Толкнув дверь(она опять раскрылась от легкого прикосновения), она увидела Андрея, лежавшего на кровати и зажимающего свою голову в руках. С его губ сорвался стон. Яна осторожно присела на краешек кровати, положила руки на лоб Андрея и спросила:
- Что случилось?
- Я... я не знаю, - он открыл глаза, внимательно посмотрел на Яну — Хотя догадываюсь.
- Тогда рассказывай.
И Андрей рассказал все происшедшее за последние две недели. Через минуту брови Яны слегка приподнялись, а еще через 5 минут она уже не могла скрыть своего удивления. Она верила каждому слову, но вот понять еще не могла.
- Давай подведем итоги, - сказала она, прислонившись к стене и обняв колени. - Сначала ты отдал Саше ту карту, наказав её вернуть, но при этом ты этого не помнишь. Так, а когда ты у него деньги вымогал, что чувствовал?
- Сейчас вспомню... Я тогда шел мимо, и что-то как в голову стукнуло — тебе нужны деньги. Я на него и набросился. Только знаешь, все видно было четко, но как бы в черно-белом фильтре. И... Вспомнил! Знаешь, я когда хотел ударить Шпиля левой рукой, бил правой и наоборот. Все мои действия происходили как бы в отраженном виде.
- Странно. Но посмотрим, что было дальше. Ты расшифровал карту, пошел за сокровищами с Артемом. Кстати, а его-то ты зачем взял?
- Я посчитал, что в одиночку опасно будет идти.
- Правильно посчитал... Так, ты прошел половину дома, но потом потерял сознание от вида одноглазого манекена. Ты всегда такой пугливоый?
- Издеваешься? Нет, конечно. Я этого глаза почти не испугался, я просто отступил назад, споткнулся и ударился обо что-то. Так сознание и потерял.
- Ладно, верю. Значит дальше. Ты раздобыл где-то металлоискатель, обследовал территорию, но ничего не нашел. А на обратном пути тебя парализовало, и голос в голове сказал... Что он там сказал?
- «Не уходи из-под моей власти.»
- Совсем странно... ты уверен, что не услышал этот голос в лесу?
- Разумеется, уверен.
- Хорошо. Значит, потом ты пошел искать того бродягу, а псоле расспросов у тебя дико разболелась голова... Она и сейчас болит?
- Да.
- Минутку, - Яна приложила руки ко лбу Андрея и стала слегка массировать места над бровями. Едва её прохладные ладони прикоснулись к голове, Андрей почувствовал облегчение. Боль уходила. Глаза словно протерли мокрой тряпочкой.
- Ну как? - спросила она его.
- Великолепно... спасибо — со всей искренностью, на которую он был способен, сказал Андрей.
- Ну а теперь давай искать выход. Я считаю, что тобой кто-то управляет, - Яна вскочила с кровати и стала расхаживать по комнате. - Возможно, они, - и она ткнула пльцем в потолок.
- Кто они?
- Инопланетяне, - из всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица, сказал Яна.
- Слушай, мне не до шуток.
- Ладно... - она снова стала мерять шагами комнату. - Раздвоение личности! - внезапно выкрикнула она.
- Не может быть, - отрезал Андрей.
- А ты подумай.
А ведь вполне, подумал он. И провалы в памяти и дежа вю тогда легко объясняются.
- И что мне делать?
- Я вижу лишь один выход. Ты должен подавить свое альтер-эго в самом себе.
- Я его не чувствую. Как я это сделаю?
- А где ты впервые почувствовал необычность своего состояния? - спросила Яна.
- В парке нашем...
- Значит, мы идем в парк! - бодро подвела она итог, схватила куртку и вышла из комнаты.
Глава 6.
Ветер лениво шевелил кроны деревьев, словно говоря, дайте мне отдохнуть наконец. Ветру были безразличны двое подростков, идущих по аллее парка, у него были свои заботы.
Сам парк был сделан в форме треугольника, дорожки пролегали по его краям. К его южной части прилегало шоссе, которое имело ответвление в Сухопутово. В этот час машины проносились особенно часто, и их шум немного мешал Яне и Андрею.
- С чего все началось? - спросила она его.
- Я шел тогда к тебе и Тёме, и вот здесь, - он указал на валун, лежащий на краю дорожки, - что-то случилось с моими глазами. Ну, все стало бесцветным. Я остановился, и пока пытался понять, в чем дело, цвета вернулись.
- Так. Подойди к этому камню и попытайся связаться со своим двойником.
- Как?
- Ты меня спрашиваешь? Это же твой двойник, не мой, тебе лучше знать, - и Яна уселась прямо на землю, с интересом наблюдая за Андреем.
- Хорошо, я попробую.
Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Пытался вызвать своего двойника на разговор.
«Эй, давай, я тут, я жду тебя, давай поговорим!» - но все что было в его голове, так эти мысли.
«Эй, ты...»
«Зови меня Эго,» - раздался совершенно чужой голос. Андрея с трудом удержался, чтобы не открыть глаза и осмотреться.
«Эго, так Эго. У меня к тебе пара вопросов.»
«Задавай.»
«Что ты со мной творишь?»
«Пытаюсь выкурить тебя из твоего тела.»
«Почему?»
«Видишь ли, мы с тобой две личности, и в одной голове нам слегка тесновато. Ты мне не нужен. Уходи.»
«Ты прекрасно знаешь, я этого не сделаю.»
Яна с удивлением смотрела, как Андрей расслабился и осел на землю. Но она решила не трогать его, может, так надо.
«Знаю. Ты не оставляешь мне выбора»
«И что ты сделаешь?»
Молчание.
«Нечего сказать, а?» - и внезапно на Андрея навалилась боль. Резкая, подавляющая абсолютно все, гасящая волю и разум. Но он выдержал. Он отградился от боли. Боль — это лишь физическое ощущение, маленький нюанс, который заставляет нас быть осторожными. Андрей умел себя контролировать.
«Хорошо,» - судя по интонации, Эго и не ожидал поражения Андрея.
«Что, съел? Так тебе меня не победить!»
«Я уже понял,» - боль ушла, но на её место прибыли картины. Картины ужасного будущего. Андрей видел свой собственный труп, изуродованный, валяющийся в какой-то канаве, забросанный мусором... Но Эго и на этот раз ошибся. Андрей вовсе не любил себя так, чтобы этот вид мог заставить его проиграть. Картинка сменилась. Яна, гуляющая с каким-то парнем, целующаяся с ним, обнимающая его. Они счастливы, они пара.
И снова ошибка. Андрей любил Яну бескорыстно, и если она найдет свое счастье с другим, он будет спокоен.
«Может быть, это?» - и перед глазами Андрея снова проплыла Яна, но мертвая. И вот сейчас Эго попал в яблочко. Андрей не боялся смерти своей, но если умрет его любовь...
Нет! - закричал он, и, не открывая глаза, бросился бежать, но тут же упал. Картина исчезла. И вместе с ней ушел контроль над телом. Теперь Андрей был в нем как гость. Он видел, что встает, отряхивается от земли, бросает взгляд на изумленную Яну и спокойно уходит в сторону шоссе.
Я должен вернуться, подумал Андрей. Он пытался поднять руку. Не получилось. Он снова попытался. Шевельнулся палец. Эго остановился и с удивлением посмотрел на правую руку.
- Не пытайся сопротивляться, - произнес он вслух.
Андрей ничего не ответил, да он и не смог бы наверное, он лишь собрал всю свою силу воли и отдал команду бежать. Тело наклонилось, как от сильного ветра в спину, и стало переставлять ноги. Сначала медленно, потом все быстрей и быстрей.
«Что ты делаешь?» - в голосе Эго отчетливо проскользнули нотки паники.
- Не знаю, - просто ответил Андрей, не замечая, что говорит это своим ртом. Он бежал, из всех сил, он собирался бежать столько, сколько сможет удерживать контроль над собственными ногами. Он почувствовал, что начинает задыхаться.
И вдруг что-то сильно толкнуло его в бок. Тело Андрея взлетело в воздух, несколько раз перевернулось и упало на землю. Совсем рядом раздался странный звук.
«Больно...» - удивленно проговорил Эго и замолчал, не закончив фразы.
Андрей смотрел на небо и думал, что уже лавно не видел его таким голубым. А потом все поглотила бездна.
* * *
Яна вскочила и побежала вслед за Андреем, но не успела она приблизиться к нему хоть на десять метров, как он выбежал на шоссе и его тут же сбила машина, несущаяся на огромной скорости. Словно в замедленном кино она наблюдала, как Андрей подлетает, кувыркается в воздухе и с отвратительным звуком переломанных костей падает на асфальт. Потеряв дар речи, Яна подбежала к неподвижному телу Андрея, упала на колени и закричала. Так отчаянно и печально, как только могла. Она не слышала, как остановилась машина, взвизгнув тормозами, как водитель, матерясь, звонит в скорую помощь, рассказывая о происшествии. Она сидел рядом с Андреем и плакала до тех пор, пока не приехали врачи и не забрали его. Она забралась в машину скорой помощи и всю дорогу не отрывала глаз от тела Андрея. Врачи суетились, накладывали на его лицо какие-то маски, кололи какие-то лекарство, спрашивали что-то у Яны, но она ничего не замечала, она лишь смотрела и плакала.
Потом Яна могла лишь приблизительно вспомнить, что было в больнице. Вроде бы Андрея сразу же переложили на носилки, покатили в операционную. Вроде бы она сидела там на скамейке, потом вышел хирург и сказал волшебную фразу: «Жить будет.» Он долго рассуждал о том, как Андрею повезло, что лишь сломаны два ребра и левая рука, и что его выпишут уже через неделю. Но Яна его не слушала. Она расслабилась. Почему-то она была уверена, что теперь все будет хорошо.
Эпилог.
Яна увидела Андрея лишь через два дня после аварии. Входя в палату, она немного боялась, что увидит не Андрея, а кого-то другого. Но она зря беспокоилась, Андрей встретил её такой знакомой улыбкой, на которую больше никто не был способен.
- Как ты себя чувствуешь? - она пытливо взглянула в его глаза.
- Прекрасно. Все нормально, Эго больше не приходил. Похоже, я все-таки сумел его победить.
- Эго?
- Он так себя назвал.
- Ясно. А тяжело было?
- Не очень, - солгал Андрей, с содроганием вспоминая, что было.
- Врешь, - Яна улыбнулась.
- Вру, - и они засмеялись.
Они разговаривали до тех пор, пока не пришла медсестра и не сказала, что приемное время кончилось.
Андрея и впрямь выписали через неделю. Еще через месяц сняли гипс. У негобольше не было проблем со своим разумом, он лишь наслаждался присутствием Яны, а совсем скоро он признался ей в любви, и она ответила ему полной взаимностью.