Часть вторая.

СЫН ЖИЗНИ.

Монорельс никогда не пользовался популярностью в Шестом Мегаполисе. В первую очередь, это было дорого. Не смотря на то, что на изготовление монорельсовых путей уходило меньше денег, билеты стоили дороже, чем на обыкновенное метро. Во-вторых, бытовало мнение, что монорельсом пользуются переселенцы из других миров, которым по каким-то причинам разрешили остаться здесь. Встречаться с ними даже случайно никто из коренных жителей не хотел.

И эти опасения были не напрасны. Переселенцев, конечно, было немного, от силы пара сотен (на шестнадцать миллионов остальных жителей города), но путешествовали они исключительно монорельсовым транспортом. Просто это было самое медленное транспортное средство в городе — средняя скорость составляла «всего» 300км/ч. Опять же, по сравнению с остальными, большинство которых передвигалось на сверхзвуке.
Радион устало прислонился лбом к холодному пластику вагона. Инерция не чувствовалась, ощущение было такое, что состав стоит, но смотреть в окно он все равно не решался. Медленно оглядел пассажиров. Переселенцев от местных отличить было просто — в голове у них было меньше трех портов для компьютера. Вообще приезжие очень неохотно вставляли себе в мозг всякое железо. За исключением фанатиков, конечно же.
Симпатичная девушка у противоположного окна подмигнула Радиону. Но её внешность настолько ясно говорила «Я каждый вечер устраиваю вот такие маленькие приключения», что он счел лучшим сделать вид, что не заметил. Еще пару минут девушка старалась привлечь его внимание, а потом отвернулась, напустив на лицо обиженную мину. Радион тоже отвернулся.
Он жил здесь уже год. Сбегая от Смерти, он забыл дать точный приказ Огню, куда его надо перенести. В результате его занесло сюда, а попытки вернуться в свой мир не увенчались успехом.
Это был тот самый изолированный Мир Знаний. Он представлял собой воплотившуюся мечту фантастов — огромные города, небоскребы, выходящие в космос, везде сталь, пластик, стекло и бетон. Абсолютно везде. Единственный живым биологическим видом на планете был человек — здесь давно не осталось ни растений, ни животных. Воздух очищали специальные заводы — так они заменили леса. В домах у людей жили кошки и собаки — внешне неотличимые от настоящих, но внутри у них были лишь микросхемы. И что хуже всего, коренных жителей этого мира такое положение устраивало.
Когда Радион впервые поговорил с живым человеком здесь, а это было в конторе по надзору за переселенцами, то сначала подумал, что это тоже робот.
Они все здесь были невозмутимые и логичные до невозможности. Для них не существовало понятия «семья» - его заменяло «продолжение рода». Они не знали дружбы — было «взаимовыгодное сотрудничество». У них не было власти над четырьмя стихиями — они выдумали свою. Компьютеры. Прожив среди них год, Радион так и не понял, что заставляло их жить дальше. Когда же он спрашивал, ему отвечали: «Я должен». И тут же задавали ответный вопрос: «А вы переселенец?». Получив утвердительный ответ, каждый разворачивался и скрывался в ближайшей транспортной кабине.
У него не получалось подружиться ни с одним переселенцем. Все они чурались его, как прокаженного, при этом ни один не могу объяснить столь странного поведения. Чутье, и все.
Монорельс остановился на станции С-45б, и Радион вышел. Прошел мимо автоходуль, свернул за угол и приложил личную карту к идентификатору. Он пискнул, моргнул фиолетовым, и силовое поле, заменяющее в этом мире двери, замерцало, готовое пропустить его.
Он поднялся по старой, старательно заплеванной лестнице, игнорируя лифт, еще раз доказал свою личность тем же способом, вложив напоследок свою лепту в живописные плевки на пролете, шагнул в кабинет и приветственно замолчал. Обычай здесь был такой — вместо приветствия молчать пять секунд.
Раз. Два. Три. Четыре..
- Здравствуйте, К613.
- Здравствуй, Эльза, - Радион сел в кресло перед столом, за которым, закрыв глаза, сидела худощавая жещина. От её правого виска тянулся провод, еще два отходили от левого.
- Мое имя Б4, и вам это прекрасно известно. По какому поводу вы опять здесь?
- Эльза, сколько у тебя уже шунтов? Да выключи ты камеры, поговори со мной по-человечески
Б4 открыла глаза, чуть нахмурилась, потом решительно вырвала провода из головы.
- Пять штук. Зачем ты пришел? - её глаза были голубые, но с черными белками — неизбежное последствие регулярной работы через шунт.
- Подать ходатайство на переезд в родной мир.
- Его опять отклонят, ты же знаешь.
- В конце концов им надоест это, и его удовлетворят.
- Ты дурак! - она резко наклонилась к столу, глядя Радиону прямо в глаза. - У них нет эмоции скуки и раздражения. Ты прожил здесь слишком долго, ты знаешь слишком много технологий, которых нет в вашем мире. Тебя не могут выпустить.
- Все равно подам. Давай бланк.
Эльза вытащила из стола планшетку, толчком направила её Радиону. Тот невозмутимо заполнил все графы, нажал ссылку «Отправить» и вернул экран женщине.
- Иди. У меня и так слишком долго на камерах липа идет.
- Я вырвусь отсюда, - прошептал напоследок Радион и вышел.