Поговорил с Дубровской о чем-то научном. Ну там про то, что хорошо бы исследовать что-то виртуальное. Сейчас думаю какой-то дурной разговор. Все об объектах и ничего о причинах. Т.е. я говорил: а вот сообщество надо исследовать как сообщество текстов, а С.Е. говорила, что надо брать интервью... И никто ничего не сказал зачем это надо. Допустим, С.Е. знает зачем и думает, что и я знаю. Поэтому не говорит. Правда в том, что я не знаю. Я сам пишу добровольно дневник и читаю чужие дневники. Для меня нет загадки зачем это нужно. Там почему же я как болванчик кивал головой и делал вид, что понимаю о чем речь. Пока нет загадки наука невозможна. Без загадки социология превращается в перебирание цветных стеклышек, пошлую имитацию. Если отец грузин будем изучать этническую идентичность, знакомые азербайджанцы - ислам, занимаюсь спортом - спортсменов? Да и не изучать вовсе, а так собирать мусорную кучу бессмысленных суждений.
Вот загадка -- почему я говорил все это? Только это не для социологии загадка, а значит не для меня.
Пару дней назад говорил со Светланой Николаевной про ее занятия идентичностью. Не вьезжаю в тему. Спрашиваю, многие этим занимаются, а в чем там научные проблемы не понимаю. Слушаю и не понимаю. Она говорит: а у меня есть личные причины этим заниматься и есть права не рассказывать об этих причинах. Законно, говорю, меньше всего меня ваши личные причины интересуют. Меня даже мои личные причины не интересуют. Но ведь личный интерес в науке принято прятать, а публично обосновывать общий интерес. К тому же не одна вы там работаете, значит какой-то научный смысл в этом есть. Согласны? Согласна, говорит, но сейчас мне надо к лекции по социологии образования готовиться. И показалось мне, что ей глубоко плевать на эту самую идентичность, и пришла мысль, что не знает она почему так нужно ее изучать и что не будет для нее проблемой, если останется они совсем не изученной.
Подумал я об этом и понял, что я научился еще одной вещи. Я понял, что социология может сделаться скучной даже для того, кто ею занимается. Это не от этого разговора, а от последних полгода работы. И можно сделать так, что не будет она вас заводить и можно сделать так, что коллектив у вас будет совсем равнодушный. И неприлично будет говорить о науке, а прилично о плановых аспирантах, межкафедральных отношениях и о том, сколько и где опубликовано, а не том что открыто и насколько потрясены основания.
Это я соврал. Даже раньше никто не претендовал на потрясение основ. "Полгода" тут не причем. А вот то, что я не понимал, что можно нанятся на работу социологом, читать лекции, книжки, писать статьи и при этом нисколько не измениться, остаться полезным и достойным членом социума -- это правда. В свое время меня поразили общественные науки. Я ходил обалдевший. Я и счас обалдевший. Только раньше я думал, что все такие (кроме совсем тупых), а теперь полагаю, что все сложнее. Т.е. можно быть умным, работать социологом и плевать на всю эту херню, называемую наукой.