Продолжение. Начало - 1, 2 , 3 , 4, 5, 6 , 7 , 8, 9, 10 , 11, 12, 13
14, 15, 16
Фактически Литфак был школой сценаристов. Сюда отсеивались недостаточно симпатичные. Инга-Бинго что-то преподавала, и была миловидна - колокол черных, как ночь, волос и очки мало что оставляли от лица, делая его таинственным.
-Бинго! - воскликнула она, прочитав листок. -Это поэтесса Локи из группы «Эбурнианцев», или «альтистов», начало тридцатых. Местная группа эстетов, практически забытая. Тогда «модернизмо» буйствовало в Испании и Латинской Америке круче, чем в Париже.
-Гауди, да? - осторожно спросил Вентер.
-Если Вам угодно. Сен-Сиа был культурной периферией Мексики и Кубы. Лишь в двадцатые, с кинематографическим бумом, мы обогнали всех, и декаданс забыли, как детские глупости. Кто их помнит, «эбурнианцев»: «...и Пепермандеев с кольцом на носу...»
-Это что?
-Поэзия, поэзия. От сдвинутой по фазе Локи остались несколько интересных каламбуров. Каламбур - такая навязчивая дрянь, что и с ума сведёт. Человек бормочет, шепчет под нос, и теряет связь с реальностью. Больше помнят Локи не как поэтессу, а потому что она удостоилось быть зарезанной рукой Хара-Борка.
-Отцом мистики и хоррора в кино? Это же крупный режиссёр?
-Гадом он был. Крупным. Обвинение осталось недоказанным. Но вот сама Локи, очевидно, отравила любовника. Но тот и заслужил. У меня к ней особое отношение... Нестандартное.
-Да?
-Я считаю, что последний месяц с ней что-то случилось. Она перестала увечить разум каламбурами, и выдала гениальное. Но так считаю только я. Моего восхищения не разделяют. Вот, смотрите, в вашем стишке две части — каламбурная, и вторая, зловещая... стоп...
Она присмотрелась.
-Что за «простокнига»? Тут была какая-то другая «книга». Банальная. А год издания? - она открыла последнюю страницу. - Тридцать пятый... Хм.
-А что за слова - «Амбер», шалбер? Просто для рифмы?
-«Амбер» — бар, где собирались эбурнианцы, «шалбер» - старинное «повеса», «шалопай». Наверно, тот самый, которого отравила.
-Сколько смертей...
-Поэты долго не жили. Потом эта чума перекинулась на сценаристов. Хара-Борка ведь тоже плохо кончил.
-Убили?
-Нет, самоубийство. Хрестоматийное. Утром проснулся с шикарным поворотом сюжета в голове — а на дворе ругань. Он вслушался, и забыл его. И не смог вспомнить. Чах, чах — и хряпнул цианида с горя.
-Такое возможно??
-У нас — да.
25
Барсалога просил его информировать. Выпив в университете неплохого (наконец-то) кофе, он поехал в «Ваонду», к нему.
-Сейчас придёт капрал Кэнк, -сообщил Барсалога. -Будет ночевать в твоём доме. Не смотри, что щуплый, охранник ушлый. Это как бы вклад Тайяны в расследование. Так что сказали фак-профессоры?
-Он уверен, что Ванерги участвуют в производстве безнравственных кинолент. Весьма вероятно, что съёмки в Кайзаламии организовывала Россоланта. Где она сейчас?
-Она не задержана. Если так, могла и залечь. Но причем здесь Доорман?
-Вот именно. Одно с другим не стыкуется. Лазариос пытался узнать о какой-то фиговине.. не знаю, как её назвать...
-В Сен-Сиа смело называй «мак-гаффин». Все поймут.
-Телефонист забрал у него ухо. Лазариос у Пампавиа — парик. А что за слово на визитке? Ряд мелочей, между которыми что-то есть, но все они не имеют отношения ко «клубничке».
-Чудится — перекрестись. Впрочем... Ты лжецмен, тебе и карты в руки. Нащупывай. Обыскивайте особняк. О, вот и капрал!
Вошёл Кэнк, похожий на того простака, соль земли, по которому в вестернах никак не может попасть вся банда.
-Цукахара пламенем пышет. Загляните в «Квинтэссенцию», — попросил инспектор.
...
Едва Вентер переступил порог студии, японец налетел коршуном.
-Что ты сделал с мисс Ванерг?
-Сделал? - растерялся Вентер. - А надо было?