Это цитата сообщения rustamka Оригинальное сообщение

Жила-была одна маленькая лунная мышка

Жила-была одна маленькая лунная мышка. «А что это такое?» - спросите вы. Ну, во-первых, не «что», а «кто». И не «такое», а «такая». Ну, вот бывают же солнечные зайчики. А еще бывают лунные мышки. Просто по ночам люди обычно спят, и поэтому про лунных мышек почти никто ничего не знает.

Ну, так вот: жила-была одна маленькая лунная мышка. И звали ее – Куська. Не потому, что она кусала кого попало, а просто назвали так и все. В честь куськиной бабушки. Потому что бабушка у Куськи была очень даже героическая. Однажды во время лунного затмения она спасла сорок пять мышат, хоть и сама чуть не погибла. Ей даже хотели вручить Нобелевскую премию мира, но потом рассудили, что давать премию лунной мышке как-то несерьезно. Тем более, что все равно мышей этих лунных наука пока еще не признает. Поэтому премию дали какому-то человеку, а куськиной бабушке просто сказали спасибо и пожали лапку. Но все лунные мыши все равно Куськиной бабушкой очень гордились. «Вот какая у нас Куська отчаянная» - говорили они, имея ввиду бабушку конечно, а не нашу Куську. Потому что про нашу Куську, хоть ее так и назвали, никто бы никогда не сказал: «отчаянная». Очень уж она была трусливая.

- Эх, Куська, Куська, - вздыхала Куськина мама, когда Куська дрожа от очередного испуга, пряталась в маминых коленках. При этом мама ласково гладила Куську по голове. Потому что, хотя маме и было немножечко обидно, что Куська такая трусишка, но все равно мама ее очень любила и жалела.

Еще, кроме мамы и бабушки у Куськи был папа. Он работал лунной мышкой на большом лесном озере. Там он всю ночь вместе с другими папами сверкал и качался на волнах и поэтому приходил домой только рано утром и очень усталый. А еще у Куськи была целая куча братьев и сестер. Все они были уже большие и никто Куську не понимал. Скажут только: «Эх, Куська, Куська» - но получалось это не как у мамы, а очень даже обидно.

- Эх, - думала Куська – вот случилось бы самое сильное в мире лунное затмение, и все бы растерялась, кроме меня. А я бы тогда всех спасла, и они увидели бы, какая я на самом деле – и от этих мыслей внутри Куськи становилось тепло и щекотно.

Однажды Куська гуляла по берегу озера, где работал ее папа. Она пыталась разглядеть его среди других мышей, но озеро было такое большое, а лунных мышек было так много, что папу Куське увидеть, ну никак не удавалось. Тогда Куська решила спуститься поближе к воде и поиграть в бабушку. Это была ее любимая игра. Плохо только, что играть приходилось все время одной, потому что другие мышата ее засмеяли бы.

Куська подошла почти к самой воде, и вгляделась в нее. В густой черноте, где-то глубоко-глубоко, шевелились отражения звезд. Словно бы какие-то сказочные лунные мышки жили на дне озера какой-то своей жизнью.

- Интересно – подумала Куська. - А если они посмотрят наверх, то увидят меня или нет? А если увидят, то подумают, наверное, - вот еще одна звездочка. А может, там живет такая же Куська, как и я. И она смотрит наверх и машет мне рукой. – и Куська на всякий случай, тоже помахала рукой в воду. И тогда вдруг одна звездочка сорвалась со дна озера и поплыла к Куське. Ох, как испугалась Куська. Так страшно ей не было еще ни разу. Может быть, поэтому Куська и не сорвалась с места, как обычно, чтобы побежать к маминым коленкам, а застыла от страха на месте словно какой-то камешек, даже дышать перестала – вдруг не заметят. А звездочка все приближалась, приближалась и – хытлуб – выскочила на берег. («Хытлуб» - это «бултых» наоборот, только «бултых» - делается в воду, а «хытлуб» - это когда что-то выскакивает из воды.)

- Привет, - сказала звездочка. Но Куська в ответ смолчала
- Может, это она сама с собой разговаривает. Может, она меня и не заметила, а приняла за камешек. А камешки ведь не разговаривают – убеждала Куська себя, прикрыв глаза.
Но звездочка обращалась именно к Куське. Ведь именно из-за нее она проделала такой длинный путь со дна озера до самого берега.
- Эй, - сказала звездочка – когда говорят привет, надо отвечать.
- Привет, - пискнула Куська, поняв, что ее все-таки заметили.
- Ой, - обрадовалась звездочка и подошла ближе, - а я то думал, что ты разговаривать не умеешь.

Делать нечего, Куська приоткрыла один глаз, готовая в любой миг зажмуриться снова. Звездочка оказалась вовсе не звездочкой, а таким симпатичным лунным мышонком, что у Куськи сердце первый раз екнуло не от страха а отчего-то другого. Шерстка у мышонка отливала серебряным светом, а глаза были красивые и добрые.
- Как тебя зовут, - спросил мышонок
- Я Куська – пропищала Куська, приоткрыв второй глаз.
- А я – Яник.
- Странное имя, - подумала Куська – разве такие бывают?
- Бывают, еще как бывают – весело подтвердил Яник. Наверное, от страха Куська подумала вслух.
- Ой, извини меня пожалуйста – тут же извинилась она. Потому что была хоть и пугливой, но очень вежливой мышкой.
- Ерунда, - махнул рукой Яник, - а что ты делаешь здесь одна?
- Играю, - призналась Куська, - только играть одной не очень интересно.
- Ясное дело – неинтересно, - подтвердил Яник, - одному даже в прятки не сыграть. А в войнушку, вообще не получится.
- А что такое «войнушка»? – удивилась Куська
- Ну, как тебе сказать. – Яник задумался, как объяснить девчонке, что такое «войнушка» - Ну, вот, например… Например я ранен, а ты вытаскиваешь меня из боя и спасаешь!
- Ух, ты – обрадовалась Куська – Это же почти как моя бабушка! Она тоже спасателем была. Я тоже хочу так играть, – что такое «бой», Куська спрашивать не стала, потому что Яник мог подумать, что она совсем глупая и не стал бы играть с нею.
- Давай, - согласился Яник, схватился за живот и упал на песок – Ой, я ранен, ранен.

Куська подскочила к нему и стала его спасать, как умела. Но поскольку она еще не умела, то Яник сначала подсказывал ей, как это надо делать. Сначала подуть, где болит, потом перевязать, а потом дать какое-нибудь вкусное лекарство. Так они весело играли и играли, пока звезды на небе не начали бледнеть. И тогда Яник встал и сказал:
- Мне уже пора домой.
- Ой, и мне, - очнулась Куська, - а ты завтра еще придешь?
- Я постараюсь, если не буду очень занят - ответил Яник, - и Куська подумала, что даже такие хорошие лунные мыши, как Яник, если они мальчишки, то все равно задаваки. Но ей было все равно, лишь бы Яник пришел.
- Ты обязательно приходи – жалобно попросила она.

И Яник, увидев, что Куська вот-вот расплачется и тут же пообещал придти. А потом Яник («Бултых!») побежал к себе домой, а Куська к себе. Дома мама ничего ей не сказал, только покачала головой: «Эх, Куська, Куська». А Куська прятала голову в маминых коленках и молчала. И только что-то внутри нее ныло, но не как от страха, а так сладко и пушисто.