Ни для кого не секрет, что по утрам наша дорогая редакция не похмеляется. Не хочет, хоть и может. Такая она сволочь. По нашему мнению утреннее похмелье дело грустное, безрадостное, серое и стабильное, как среднестатистический российский пейзаж в конце октября. Но, по неизвестным науке причинам (paradox ebozus), у нас его никогда не бывает, сколько бы мы не випили накануне. Так и ходит наща дорогая редакция вечно молодая, вечно пьяная, вежливо улыбаясь и раскланиваясь, в ответ на приветствия близких и родных: "С добрым утром, ёбаный алкоголик!" 

 

Зато по утрам, после пробежки и художественной гимнастики мы обыкновенно пьем чай. Обыкновенно зелёный, изредка - красный или пуэр. А весной, в апреле и в мае - белый и желтый. Чай для нас - это не средство от похмелья. Мы его пьем, потому что он нам нравится. Чай - это не лекарство, чтобы проснуться, не наркотик, не БАД и не галлюциноген. Чай - это прежде всего элегантность в коричневой исинской пиалке и немного золотистого меда в десертной ложке.

 

Пить алкоголь без опохмела я научился не здесь, не на большой и малой родинах, а чутка подальше, в Мексике, где по младости лет провел некоторое, весьма длительное время. участвуя в грандиозном музыкальном проекте, длиною примерно в год с хвостиком. Теперь то искусством выпивать не закусывая мало кого удивишь. Все бухают, потому что всем страшно. Не то что в мое время, при молодом Путине, когда никто не пил, всем было весело, а свобода была лучше чем несвобода. 

 

И вот нынче утром после чая с мудреным именем Тайпин Хоу Куй ваш ленивый философ сел за мемуар, чтобы рассказать миру и всему прогрессивному человечеству, как он научился культурно выпивать алкоголь в любых количествах и не страдать с похмела наутро, словно девочка во время своей первой менструации. Мои алкогольные беспохмельные университеты случились тогда, когда наш скромный, надежды камерный оркестрик оказался в небольшом городке Гуанохуато, который стоит севернее Мехико, в самом центре страны.. Современное название происходит не от слова "гуано" как все дружно подумали, а из языка индейцев пурепеча "Quanax huato", что многообещающе переводится, как "холмистое место лягушек".  Холмов там действительно было дохуя и больше, что же касается галлюциногенных лягушек, то таковые в прудах и речках не водились, хоть мы искали где можно и где нельзя.

 

Гостеприимные улыбчивые горожане встретили нас весьма дружелюбно и охотно меняли наши бесценные красные тряпочки и зеркальца на тонкие, вручную скрученные, длинные цигариллос и самогонку, в которой плавали червячки, змейки, скорпионики и загадочные корешки кактусов. И вот чему наша дорогая редакция у селян научилась. Рассказываю что могу вспомнить. А что забыл - мне напомнили мои коллеги по смычку и барабану.

 

В нашем культурно-этническом фьюджн проекте предполагалось участие местных горожан, что и оказалось поводом для фиесты и ликования. Замечу от себя, что в Мексике фиесты до нашего приезда собирались раз-два в неделю ибо повод для праздника мексиканец найдет всегда. Различие состояло лишь в том, что во время нашего затянувшегося визита фиеста и ликование вообще не заканчивались, а продолжались нон-стоп до самого нашего отъезда из городка. Сам отъезд совершенно не помню. Стерся кактусовым нейтрализатором. Помню только стременную, потом на ход ноги, потом черезседельную со скорпиончиком, потом тьма в конце туннеля, а потом сразу мегаполис Мехико, Большой оперный театр и наша дорогая редакция сидит в полутемной зале в партере и смотрит на сцену, где тенор Каварадосси нежно обнимает сопрано Тоску. А сопрано, что-то нервно напевает ему в лицо, и одновременно старается сохранить интригу и не развернуться к залу своей гигантской задницей. У солистки был такой пунктик относительно ее размеров.

Местный гуанохуатский кактусовый самогон был очень крепким, ядрёным и, одновременно, нежным и полным любви словно взгляд щенка, которого вы взяли на руки и прижали к своей высокой широкой груди. Выпиваешь глоток лос Кактусовос и он ласковой змейкой проскакивает вниз, а ты уже думаешь, как все заебись, жизнь прекрасна, миру мир и тут кто-то зажигает у тебя во рту газовую горелку и пытается просунуть её в горло. Её гудящее пламя проникает внутрь, проходит через кишки и вырывается из жопы, словно ты не человек, а космический корабль на прожиге. Кажется - еще минута и реактивная тяга преодолеет оковы земного тяготения и унесет всех нас ввысь, в холодный безбрежный космос, вместе со смычковыми, щипковыми и ударными, вместе со столами, бутылями, домами и случайными прохожими. Но ты все же не улетаешь, а продолжаешь сидеть на своем огненном хвосте, ясно осознавая, что наш повседневный мир - не более чем пена на поверхности безупречного океана фундаментальной реальности. 

Однако гуанохватчане и гуанохватчанки пили свою самогонку, как морс. Я редко видел кого-то пьяным и никогда не видел, чтобы кто-то утром страдал от похмелья. Мне сначала недоставало духа пить как они. Тогда еще - молодо-зелено - я боялся утренних последствий. Ведь похмелье, думал я - особое состояние, при котором противопоказано усиленно думать, производить какие-либо действия или принимать решения. Ну вы и так знаете. Однако,через пару дней, присмотревшись цепким научным взором, я увидел, что никто из горожан и примкнувшим к ним селян вообще никогда не принимает никаких решений, не производит действий и принципиально не готов усиленно думать от слова "совсем". А если вы подходите к такому кабальеро, расслаблено сидящему под тентом в кафешке с бутылочкой холодной цервезы на столике - в узкое горлышко бутылки втиснута половинка лайма, через которую тот время от времени лениво посасывает напиток, или вы подкатываете к прекрасной синьёрите с одним и тем же предложением произвести некие действия, принять решение или серьёзно подумать. В ответ эти достойные люди вежливо кивают головой, во всём с тобой соглашаются, а потом с добродушной улыбкой произносят волшебное мексиканское слово "маньяна", которое словари ошибочно переводят на русский язык словом "завтра". На самом деле "маньяна" в строго философском, лингво-историческом значении означает в Мексике не "завтра", а что-то типа "да ебись оно всё конём, братан" или просто "похуй". Тут все зависит от интонирования безударных гласных в процессе беседы между кабальерос унд синьёритас. И надо было быть полным дураком, чтобы не понять про этих людей простую истину: - им было абсолютно наплевать как устроен мир, кто друзья или враги и что будет потом, потому что никакого "потом" не существует. В этом смысле мои визави были очень похожи на уютных домашних котиков, которые нарядились людьми

 

Чтобы понимать мексиканца, нужно уметь и знать лишь одно - нужно думать, как мексиканец. Звучит слегка нелепо. Но я убедился, что, приложив немного усилий и воображения, легко рассмотреть - с их точки зрения - хотя бы некоторые простые жизненные вещи и начинать понимать, почему они делают то, что делают, и не делают того, что не делают, что именно они чувствуют и почему так похожи нас и все же так сильно от нас отличаются.

 

Кроме того, с божьей помощью, наша дорогая редакция глубоко уверена в том, что никакого порядка в окружающем нас мире нет и поэтому мы главным образом должны приспосабливаться к окружающему нас хаосу. Алкоголь здесь не исключение, а если даже исключение, то из тех, которые подтверждают правила. Ведь ближе к концу бутылки, жизнь приобретет какую-то структуру и смысл, все вокруг начинает выглядеть не так как раньше, когда ты ходил трезвым, и становится совершенно понятно, что из любого тупика есть выход. но ты говоришь своему озарению "маньяна" и продолжаешь все понимать пока есть с кем. И тогда поутру вместо похмельного тумана, хворей и жажды, каждый акт действительности самобытия становится, пусть даже исчезающе малым, зародышем творения нового незнакомого мира, прекрасной планеты будущего. Чего и вам всем желаю. Мирру мурр..