"Написать в дневник" - нажала, удивив саму себя.

Времени утекло не много. И не мало.

Проворонила своё счастье. Об этом вообще не будем. Прошло уже.

Почувствовала что-то вроед депрессии. Потерянности. Будто идёшь по улице. Вроде дорога ровная. Погода самая любимая - тепло и сухо, как белой летней ночью. А куда идёшь - понять не можешь. Потому что город вообще какой-то левый, незнакомый. Да, это и правда скорее всего была неминуемая чёрная полоса. Когда всё и вместе наваливается. А тебе хочется спсиху орать. И швырять всё что швыряется. Но ты молча начинаешьсклеивать все вазы, которые уже разбиты. Молча. Тебе мешают будто малые дети, некоторые окружающие. Которые постоянно ноют. Даже уже не жалко их. Хоть бы они уже заткнулись и хоть раз жизни порадовались. Ведь есть чему радоваться-то.

Дни разные. В последнее время всё чаще за миг до необратимого сама себя встряхиваю за шкварник. "Эй, ты куда вписываешься? Это то, чего ты никак не должна касаться. Это - нарушение законов. Не законов жизни или морали. Это нарушение Государственных законов. Опасно же играть в это. Они тебе сейчас жмут руки, сейчас суетят как самим себе. А там, если что - с потрохами скормят и лично представят, лишь бы шкурки свои уберечь."

И да, я знаю. Так и есть. Есть ли эти любовь и дружба в самом деле - новый вопрос в моей голове. Вопрос, не требующий ответа или комментариев.

Пришёл апрель. Пахнет весной. Иногда я и солнце всё же встречаемся НЕ через моё окно. Но это редко.

Как вечер, так прищуреные в поиске чего-либо глаза. АКА 47 и Капа. Гуф. Едем молча, итак все всё понимают.

А кто-то каждый день преодолевает десятки километров, чтобы увидеть своего обожаемого.

Кто-то днями напролёт только и занмается тем, что не думает о ком-то.

Кто-то мечтает.

Кто-то идёт к цели.

Кто-то потерялся.

Кто-то потерянно прислоняется лбом к стеклу вялой маршрутки и, грязными от города и денег ладонями, делает себе "окошечки" на прелой поверхности холодного стекла.

Кто-то сидит и пытается разобраться в проблемах, которые сам же и надумал.

А я иногда беру в руки карандаш и лист.

И обветренной рукой излагаю мысли.

В моей голове в избытке разнобразных схем,

Стыреных из тех голов, что уже зависли...