Еще Виктор Астафьев попытался сказать про грузинских захребетников в СССР,но ему постарались заткнули рот имитаторы кавказского благородства и гостеприимства
В обмен на бюджетную халяву братская республика поставляла в РСФСР культур-мультур в виде Великого Национального Мифа. Миф был сладок, как чурчхела, и неотразим, как хевсурский клинок франгули: брутален, по-гусарски щедр и по-жеребячьи похотлив. Изо всех его отверстий, кроме рта, било напареули. Рот был занят долгоиграющей «Читой-маргаритой». Миф дружил, любил и ненавидел на разрыв аорты – прямо кушать не мог. С одинаковым небрежным изяществом носил тигровую шкуру, чоху с газырями и форменный китель «Аэрофлота». И страшно оскорблялся, когда его называли по имени, то есть мифом. На 8-м Съезде писателей СССР грузинская делегация люто протестовала против астафьевской «Ловли пескарей»: «Вы, Виктор Петрович, наступили прямо на сердце наше!».За тридцать лет после распада СССР правота Астафьева подтвердилась как минимум триста раз. Выяснилось, что веселые кинто без посторонней помощи не могут устроить себе веселую жизнь, а облезлая тигровая шкура – не аргумент против жеваного галстука. Словом, понадобилось приспособить Национальный Миф к мемориальной стадии этногенеза. Чем и занялся батоно Гиголашвили в «Коке».