В спальне, равно как и во всем доме были высоченные потолки, большие окна и лепнина на стенах. Вся эта безудержная монументальность не делала помещение светлым и просторным, скорее немного сумеречным и таинственным. В огромном, как ей тогда казалось, книжном шкафу из года в год пряталась книжка, которая ее манила. Долго-долго мама не разрешала ее читать и прятала, как можно дальше от глаз девочки. Но… «запретный плод известно сладок». Пришло время и девочка вкусила его и втянулась. Она зачитывала ее до дыр, каждый раз рыдая, словно потерпевшая над каждой страницей и каждым героем. Прокаженные. Вот что было написано на потрепанной временем обложке. Отсчет начался с двенадцати лет, теперь из года в год девочка знала, зачем каждое лето она едет к бабушке с дедушкой. Это была ее маленькая тайна. Она перечитывала каждую строчку и после каждой второй страницы подходила к огромному, опять же, как тогда казалось, трюмо и тщательно ощупывала и рассматривала каждый сантиметр своего тела, страшась обнаружить там красные пятна лепры. Но ни страх заболеть, ни боязнь за собственное будущее, которая терзала ее все сильнее и сильнее, не могли остановить этого ритуала. Традиции не нарушают, думала девочка и ежегодно брала эту книгу в руки снова и снова, зачитывая ее до дыр, жалея больных и убогих, равно как здоровых и красивых. Весь этот книжный мирок казался ей очень жалостливым и единственным достойным возвращения к нему. Да. Это была ее маленькая тайна, от которой она не могла отказаться. Жизнь ее при всем этом фонтанировала сменами кадров, словно в хорошо поставленной трагикомедии – живо и энергично, а в ее любимом книжном мирке все текло тихо и безнадежно спокойно, лишь иногда сотрясаясь бликами прошлого и той жизни, которая была там – за чертой, в здоровой жизни. С упорством, достойным похвалы, если тут уместно такое сравнение, девочка ждала появления этих самых бляшек-пятен, но они все не появлялись и не появлялись. Каждый прыщик, каждая трещинка рождали в ее опаленном мозгу мысли о том, что вот, случилось. Зачем ей это было нужно – она не знала, просто ждала. Книжка кочевала с девочкой из дома в дом, из года в год. А потом вдруг пропала, пропала из виду, не оставив и следа, не сохранив в памяти ни имена главных героев, ни собственно истории их судеб, когда-то так тронувших душу… этот мир рассыпался. Она даже не вспоминала о нем, слишком насыщенной была реальность. Девочка выросла и подарила миру двух прекрасных девочек, таких же русоволосых и голубоглазых. Превратилась из легкой хохотушки в молодую женщину, уголки губ которой непонятно когда стали улыбаться скорее подбородку, чем окружающим. Шершавые красные пятнышки-бляшки появились, и без того глубокий, когда-то даже приятный голос сел и охрип от никотина и алкоголя, сотрясающих ее, сияние глаз давно сменил немного пугающий с сумасшедшинкой блеск… мир перевернулся? Нет. Все осталось на своих местах. Даже книжка, где-то стоит на своем каком-то месте, буквы, которые стали глобальной жизненной программой. А ведь где-то есть выход, как правило, как говорят мудрые люди, он находится там же где и вход. Только вот где он?... иллюзия…