Главным образом из того, чтобы тупо нажимать наборные клавиши на телефонном аппарате и с унынием слушать длинные гудки - того, кто нужен, вечно нет на месте.
А еще - выслушивать вежливо, как тебя посылают.
Вчера вечером в Белгороде на ул. Костюкова, 17: в квартире по месту жительства два трупа - мать 1939 г.р. и сын, 1964 г.р. Женщина убита ножом, сынок вскрыл себе вены.
Набираю по прямому прокурора города, прошу информацию о том, что случилось. "Нет, - отвечает г-н Сергеев. - Тайна следствия. Все - после приговора". (Какой тут приговор?! ). Уговариваю хоть что-то рассказать. Нет, глухо. "Звоните дня через три-четыре". (информация протухнет уже два раза). "Напишите две строчки, что такое было" (да я ж и пытаюсь узнать, что там было). Наконец, сходимся на том, что позвоню ему к вечеру. Если позвоню: до того надеюсь выловить человека в розыске, который все спокойно расскажет. Пока у него - длинные гудки...
Впрочем, прокурорские прокурорским тоже рознь. Иные райпрокуроры беседуют с журналистами за милую душу.
Но иногда встречаются такие, кто на вопрос журналиста отвечает двумя самыми дебильными фразами:
1) "Зачем про это писать?" (на такое я обычно не нахожу, что ответить и теряюсь; правду говорят, что один дурак может задать впорос, на который сорок умников не ответят).
2) "Я по телефону не вижу, что вы журналист". В этом случае стараюсь объяснить, что даже если я не журналист (удостоверение в трубку не просунешь), то беда невелика: все равно ведь не секреты пытаю - что расскажут, то и напишу во всеуслышание, так что скрывать? Однако логика чаще всего тоже не срабатывает.

LI 5.09.15