После перерыва, она ушла на урок Нумерологии, в то время как Гарри и Рон вернулись в комнату отдыха, где неохотно начали домашнюю работу для Снэйпа. Она, оказалось, была настолько сложной, что они все еще не заканчивали, когда Гермиона присоединилась к ним на их свободный период после ланча. Хотя она значительно ускоряла процесс, они закончили только тогда, когда звонок зазвонил для двойного урока Зелий, и они шли по знакомой дорожке к классной комнате темницы, которая так долго, принадлежала Снэйпу.
Когда они пришли в коридор, они увидели, что была только дюжина человек, прогрессирующих к уровнюЖ.А.Б.А.. Крэбб и Гойл, очевидно были не в состоянии достигнуть необходимого сорта С.О.В., но четырем Слизеринцам, включая Малфоя, это удалось. Четыре Рэйвенкловца были там, и один Хаффлпаффец, Эрни Макмиллан, которого Гарри любил несмотря на его довольно напыщенную манеру поведения.
"Гарри," знаменательно сказал Эрни, протягивая ему руку, когда Гарри приблизился, "не получал шанс говорить на Защите От Темных Искусств этим утром. Я думал это будет хороший урок, но Заклинание Щита - старо, конечно, я имею ввиду, для нас, бывших членов ОД.... А как - Вы, Рон, Гермиона?"
Прежде, чем они успели сказать более чем "прекрасно", дверь темницы открылась, и живот Слагхорна предшествовал ему из двери. Пока они входили в комнату, его большие усы моржа, изогнулись над его сияющим ртом, и он поприветствовал Гарри и Цабини со специфическим энтузиазмом.
Темница была уже полна паров и запахов, что было очень необычно. Гарри, Рон, и Гермиона заинтересованно фыркали, когда проходили мимо больших, пузырящихся котлов. Четыре Слизеринца сели за один стол, также, как и четыре Рэйвенкловца. Гарри, Рону и Гермионе осталось только разделить стол с Эрни. Они выбрали один самый близкий к котлу цвета золота, который испускал один из наиболее соблазнительных ароматов, которые Гарри когда-либо вдыхал. Так или иначе он напомнил ему одновременно запах пирога патоки, древесный запах ручки метловища, и чего-то цветочного, он думал, что возможно, он нюхал это в Норе. Он заметил, что дышал очень медленно и глубоко и что пары микстуры, казалось, наполняли его как напиток. Большая удовлетворенность украла по нему; он усмехался Рону, который лениво возвращал усмешку обратно.
"Теперь, теперь, теперь," сказал Слагхорн, массивный силуэт которого дрожал через многие мерцающие пары. "Доставайте весы, все, компоненты для зелий, и не забывайте ваши копии Передового Создания Зелий(?).. .. "
"Сэр?" сказал Гарри, поднимая руку.
"Гарри, мой мальчик?"
"У меня нет ни книги, ни весов, ни компонентов. У Рона тоже - мы не думали, что мы будем в состоянии продолжать учебу как студенты Ж.А.Б.А., понимаете?"
"Ах, да, Профессор Макгонагалл упоминала... не волнуйся мой дорогой мальчик, не волнуйся. Сегодня ты можешь использовать компоненты из шкафа, и я уверен, что могу предоставить тебе весы, и у нас есть маленький запас старых книг здесь, пока можете пользоваться ими, затем напишите в Завитки И Кляксы..."
Слагхорн шагал к шкафу в углу и, через какое-то время, появился с двумя очень старыми и потрепанными копиями Передового Создания Зелий Либиатуса Бораджа, которые он дал Гарри и Рону вместе с двумя наборами запачканных весов.
"Теперь," сказал Слагхорн, возвращаясь в середину класса и раздувая его уже выпуклую грудь так, что пуговицы на его жилете угрожали оторваться, "я подготовил несколько зелий, чтобы вы могли взглянуть на них, только из интереса, понимаете ли. Они - вид вещи, которую Вы должны уметь делать после завершения вашего курса Ж.А.Б.А.. Вы должны были слышать о них, даже если Вы не делали их раньше. Кто-нибудь скажет мне, что это?"
Он указал на котел, самый близкий к столу Слизерина. Гарри слегка приподнялся на своем месте, и увидел то, что было похоже на простую воду, выкипающую в нем.
Рука Гермионы поднялась в воздух прежде, чем чья-либо еще; Слагхорн указал на нее.
"Это – Веритасерум(?), бесцветное зелье без запаха, вынуждает, выпившего его говорить правду," сказала Гермиона.
"Очень хорошо, очень хорошо!" счастливо сказал Слагхорн. "Теперь", продолжал он, указывая на котел, самый близкий к столу Рэйвенкло, "это вполне прилично известное.... Показанное на нескольких рекламных листках Министерства в последнее время... Кто может?"
И снова рука Гермионы была быстрее всех.
"Это – Оборотное зелье, сэр," сказала она.
Гарри тоже признал медленное пузырение, подобного грязи вещества во втором котле, но не обиделся на Гермиону, которая успела первой ответить на вопрос; в конце концов, это она преуспела в том, что варила это зелье, на втором году их обучения. "Превосходно, превосходно! Теперь, это здесь... да, моя дорогая?" сказал Слагхорн, теперь выглядя немного смущенным, поскольку рука Гермионы снова выстрелила в воздух снова.
"Это –Амортентия(?)!"
"Правильно. Глупо спрашивать," сказал Слагхорн, выглядя сильно впечатленным, ", но я предполагаю, что Вы знаете, что оно делает?"
Это - самое мощное любовное зелье в мире! "сказала Гермиона.
Абсолютно точно! Вы узнали его, я предполагаю, по его отличительному перламутровому блеску?"
"И по пару, поднимающемуся характерными спиралями," сказала Гермиона с энтузиазмом, "и оно должно пахнуть по-разному для каждого потому, что нас привлекают разные вещи, и я могу чувствовать запах недавно скошенной травы и нового пергамента и"
Она порозовела и не закончила предложение.
'Я могу спросить ваше имя, моя дорогая?" сказал Слагхорн, игнорируя запинку Гермионы.
Гермиона Грейнджер, сэр. "
"Грейнджер? Грейнджер? Вы, возможно, можете быть связаны с Гектором Дагуорт-Грейнджером, который основал Самое экстраординарное Общество Зельеделов?"
"Нет.Я так не думаю, сэр. Понимаете, я маггло-рожденная."
Гарри заметил Малфоя, сидящего рядом с Ноттом и шепчущего ему что-то; они оба захихикали, но Слагхорн нене тревожился; напротив, он просиял и перевел взгляд с Гермионы, на Гарри, который сидел рядом с нею.
"Ого! 'Один из моих лучших друзей маггло-рожденная, и она является лучшей в нашем году!' Я предполагаю, что это - тот самый друг, о котором Вы говорили, да Гарри?"
"Да, сэр," сказал Гарри.
"Ну, в общем, возьмите двадцать заслуженных пунктов для Гриффиндора, мисс Грейнджер," радушно сказал Слагхорн.
Малфой выглядел также, как когда Гермиона ударила его по лицу. Гермиона повернулась к Гарри, и с сияющим выражением лица шептала, "Ты действительно сказал ему, что я лучшая в твоем году? О, Гарри!"
"Ну, и что же в этом такого?" прошептал Рон, который по некоторым причинам выглядел раздраженным. "Ты – лучшая в году, и я бы сказал ему так, если бы он спросил меня!"
Гермиона улыбнулась, но сказала «шшш», чтобы они могли услышать то, что говорил Слагхорн. Рон выглядел немного рассерженным.
"Амортентия, на самом деле, конечно, не создает любовь. Невозможно изготовить любовь. Нет, она просто вызовет мощное безумное увлечение или навязчивую идею. Это - вероятно самое опасное и мощное зелье в этой комнате - да, да," сказал он, серьезно кивая в сторону Малфоя и Нотта, которые скептически ухмылялись. "Когда Вы узнаете жизнь так же, как я, Вы не будете недооценивать власть одержимой любви....
"И теперь," сказал Слагхорн, "время начинать работу."
"Сэр, Вы не сказали нам, что находится в этом котле," сказал Эрни Макмиллан, указывая на маленький черный котел, стоящий на столе Слагхорна. Зелье весело плескалось в его пределах; оно было цвета литого золота, и большие капли прыгали выше его поверхности как золотые рыбки, хотя ни капельки не было пролито.
"Ого," снова сказал Слагхорн. Гарри был уверен, что Слагхорн не забыл об этом зелье, а просто ждал, пока кто-то его о нем спросит. "Да. Хорошо, это, дамы и господа, является самым любопытным маленьким зельем, под названием Феликс Феличис. Я уверен," он повернулся, и, улыбаясь, смотрел на Гермиону, которая громко выдохнула, "Вы знаете, что делает Феликс Феличис, мисс Грейнджер?"
"Это - жидкая удача," взволнованно сказала Гермиона. "Оно делает Вас удачливым!"
Весь класс, казалось, сел немного прямее. Теперь все, что Гарри мог видеть от Малфоя, была задняя часть его гладкой белокурой головы, потому что он наконец, уделил Слагхорну свое полное нераздельное внимание.
"Совершенно верно, возьмите еще десять пунктов для Гриффиндораr. Да, это – забавное маленькое зелье, Феликс Феличис," сказал Слагхорн. "Очень хитро делается, и беда, если сделать что-то неправильно. Однако, если сделать все правильно, как надо, Вы найдете, что все ваши дела будут обречены на успех, по крайней мере, пока эффекты не смягчатся."
"Почему люди не пьют все это время, сэр?" нетерпеливо спросил Тэрри Бут.
"Потому что, если оно взято в избытке, оно вызывает головокружение, безрассудство, и опасную самонадеянность," сказал Слагхорн. "Слишком много хороших вещей, Вы знаете... очень ядовито в больших количествах. Но взятое экономно, и очень редко... "
"Вы когда-либо принимали его, сэр?" с большим интересом спросил Майкл Корнер.
"Дважды в моей жизни," сказал Слагхорн. "Один раз, когда мне было двадцать четыре, второй раз, когда мне было пятьдесят семь. Две столовых ложки, принятые за завтраком. Два прекрасных дня."
Он мечтательно глядел в воздух. Притворялся он, или нет, думал Гарри, эффект был хорош.
"И это," сказал Слагхорн, очевидно вернувшись на землю, "является тем, что я буду предлагать как приз на этом уроке."
Воцарилась тишина, в которой громкость бульканья ближайших зелий казалась увеличенной в десятикратном размере.
"Одна крошечная бутылка Феликса Феличиса," сказал Слагхорн, и достал крошечную стеклянную бутылочку из своего кармана и показал ее всем. "Достаточно для удачи на двенадцать часов. С рассвета до сумрака, Вы будете удачливы во всем, что попытаетесь сделать.
"Теперь, я должен предупредить вас, что Феликс Феличис является запрещенным веществом на организованных соревнованиях...спортивных соревнованиях, экзаменах, выборах. Таким образом победитель должен будет использовать его только в обычный день... и смотрите, как обычный день становится экстраординарным!"
"Так," внезапно оживленно сказал Слагхорн, ", как Вы можете выиграть невероятный приз? Откройте страницу десять из Передового Создания Зелий. У нас естьнемногим более, чем час в запасе, за это время, вы успеете сделать приличную попытку Draught of Living Death . Я знаю, что это более сложно чем что - либо, что Вы делали прежде, и я не ожидаю от вас прекрасного зелья. Однако, человек, который приложит все усилия, выиграет маленького Феликса. Можете приступать!"
Послышался скрежет, поскольку каждый тянул к себе свой котел и некоторые удары, поскольку люди начали добавлять веса к их весам, но никто не говорил. Концентрация в пределах комнаты была почти материальна. Гарри видел, как Малфой просматривал свою копию Передового Создания Зелий, было более чем ясно, что Малфою действительно юыл нужен тот удачливый день. Гарри тоже стремительно начал следить за порядком действий по изодранной книге, которую дал ему Слагхорн.
К его раздражению он увидел, что предыдущий владелец набросал на всех страницах, так, чтобы края были столь же черны как и печатные части. Низко нагнувшись, чтобы расшифровать компоненты (даже здесь, предыдущий владелец сделал аннотации и вычеркнул некоторые вещи), Гарри поспешно пошел к шкафу, чтобы найти то, в чем он нуждался. Когда он мчался назад к его котлу, он заметил, что Малфой резал корни Валерианы с такой скоростью, с какой только он мог.
Каждый поглядывал на то, что делала остальная часть класса; это было и преимуществом и неудобством Зелий, что было трудно держать вашу работу частной. В течение десяти минут, воздух был полон синеватого пара. Гермиона, конечно, казалось, дошла дальше всех. Ее зелье уже напоминало "гладкую, черную жидкость цвета смородины" упомянутое как идеальная стадия лежащая на полпути.
Закончив раскалывание его корней, Гарри снова согнулся к книге. Действительно очень раздражало то, что нужно было расшифровывать указания подо всеми глупыми каракулями предыдущего владельца, который по некоторым причинам не согласился с требованием вырезать боб сопофороус(?) и написал собственную инструкцию:
Давить плоской стороной серебряного кинжала, выпускает сок лучше чем вырезание.
"Сэр, я думаю, что Вы знали моего дедушку, Абрахаса Малфоя?" Гарри поднял голову; Слагхорн только что проходил мимо стола Слизерина.
"Да," сказал Слагхорн, не обращая внимания на Малфоя, "я сожалел услышать, что он умер, хотя конечно это не было неожиданностью, сифилис дракона в его возрасте.. .."
И он ушел. Гарри нагнулся к его котлу, ухмыляясь. Он мог сказать, что Малфой ожидал быть рассмотренным как Гарри или Цабини; возможно даже надеялся на некоторые льготы, которые он привык получать от Снейпа. Но выглядело так, что Малфою придется положиться только на талант, чтобы выиграть бутылку Феликса Феличиса.
Вырезать боб сопофорус, оказалось, было очень трудно. Гарри повернулся к Гермионе.
"Я могу позаимствовать твой серебряный нож?"
Она нетерпеливо кивнула, не отводя глаз от зелья, которое было все еще глубоко фиолетовое, хотя согласно книге к настоящему времени должно было переходить к легкому оттенку сирени.
Гарри надавил на боб плоской стороной кинжала. К его удивлению, он немедленно выпустил так много сока, что он был поражен, что высушенный боб, мог содержать все это.
Торопливо высыпая все это в котел, он увидел, к его удивлению, что зелье немедленно перешло в точно такой оттенок сирени, какой был описан учебником.
Его недовольство предыдущим владельцем, мгновенно исчезло, Гарри теперь искоса смотрел на следующую строку инструкций. Согласно книге, он должен был мешать зелье против часовой стрелки, пока оно не станет ясным как вода. Однако, согласно дополнению предыдущего владельца, он должен добавить движение по часовой стрелке после того, как сделает каждое седьмое движение против часовой стрелки. Старый владелец мог быть прав дважды?
Гарри размешал против часовой стрелки, задержал дыхание, и размешал один раз по часовой стрелке. Эффект был поразителен. Зелье становилось ясным.
"Как ты это делаешь?" потребовала покрасневшая от усилий Гермиона, волосы которой становились все более и более густыми в парах от ее котла; ее зелье все еще было решительно фиолетовым.
"Добавь движение по часовой стрелке"
"Нет, нет, книга говорит против часовой стрелки!" воскликнула она.
Гарри пожал плечами и продолжил то, что он делал. Семь движений против часовой стрелки, одно по часовой стрелке, пауза... семь движений против часовой стрелки, одно движение по часовой стрелке...
Напротив него, Рон проклинал все; его зелье было похоже на жидкий лакричник. Гарри посмотрел вокруг. Насколько он мог видеть, ничье другое зелье не побледнело так, как побледнело его. Он чувствовал себя ликующим, что-что, но такое, конечно никогда не случалось прежде в этой темнице.
"И время...!" позвал Слагхорн. "Прекратите размешивать, пожалуйста!"
Слагхорн, медленно передвигался среди столов, и заглядывал в котлы. Он не делал никаких комментариев, но иногда сопел или кряхтел на зелья. Наконец он достиг стола, где сидели Гарри, Рон, Гермиона и Эрни. Он с сожалением улыбнулся подобному смоле веществу в котле Рона. Он прошел мимо морской смеси Эрни. Зелью Гермионы он дал поклон одобрения. Но когда он увидел зелье Гарри, взгляд недоверчивого восхищения распространился по его лицу.
"Ясный победитель!" он кричал в темнице. "Превосходно, превосходно, Гарри! О господи, ясно, что ты унаследовал талант твоей матери. Она была превосходной в Зельях, Лили была, да! Вот, пожалуйста, тогда, пожалуйста - одна бутылка Феликса Феличиса, как и было обещано, используй его хорошо!"
Гарри положил крошечную бутылку золотой жидкости в его внутренний карман, чувствуя комбинацию восхищения, из-за разъяренных взглядов на лицах Слизеринцев и вины, из-за разочарованного выражения на лице Гермионы. Рон выглядел просто ошеломленным.
"Как ты сделал это?" шептал он Гарри, когда они покинули темницу.
"Стал удачливым, я полагаю," сказал Гарри, потому что Малфой был в пределах слышимости.
Как только они надежно устроились за столом Гриффиндора во время обеда, он чувствовал себя достаточно безопасно, чтобы сказать им. Лицо Гермионы становилось все более каменным с каждым произнесенным им словом.
"Я полагаю, Вы думаете, что я сжульничал?" закончил он.
"Ну, это же не была твоя собственная работа, не так ли?", натянуто сказала она.
"Он только следовал за другими инструкциями," сказал Рон, ", Это же не катастрофа, не так ли? Но он рискнул, и это окупилось." Он вздохнул. "Слагхорн, мог бы дать мне эту книгу, но нет, я получаю ту ничью, в которой ничего никогда не писали. Просмотрел до страницы пятьдесят два, но-"
"Подожди," сказал голос рядом с левым ухом Гарри, и он внезапно почувствовал тот цветочный запах, который он чувствовал в темнице Слагхорна. Он обернулся и видел, что Джинни присоединилась к ним. "Я правильно услышала? Ты слушался чего-то, что кто-то написал в книге, Гарри?"
Она выглядела встревоженной и сердитой. Гарри сразу понял, что она имела ввиду.
"Это не то," успокаивающе сказал он, понизив голос. "Это не похоже, на дневник Риддла. Это - только старый учебник, на котором кто – то что-то набросал."
"Но ты делаешь то, что он говорит?"
"Я только опробовал несколько подсказок, написанных на полях, честно, Джинни, нет ничего страшного-"
"Джинни правильно думает," сказала Гермиона, сразу приободрившись. "Мы должны проверить, что в этом нет ничего опасного. Я имею ввиду все эти инструкции, кто знает?"
"Эй!" с негодованием воскликнул Гарри, поскольку она вытащила его копию Передового Создания Зелий из его сумки и подняла свою палочку. "SpecialisRevelio!" она сказала, энергично постучав по ее передней обложке. Ничего вообще не случилось. Книга просто лежала на месте, выглядя старой, грязной и с загнутыми уголками страниц.
"Закончила?" раздраженно спросил Гарри. "Или Вы хотите ждать и посмотреть, сделает ли она несколько кувырков?"
"Кажется все в порядке," сказала Гермиона, все еще подозрительно уставившись на книгу. "Я думаю, действительно, кажется, что это ... только учебник."
"Хорошо. Тогда я заберу это назад," сказал Гарри, схватив книгу со стола, но она выскользнула из его руки открылась и упала на пол. Никто больше не смотрел. Гарри нагнулся, чтобы подобрать книгу, но когда он сделал это, он увидел кое-что набросанное по основанию обратной стороны книги тем же самым маленьким, ограниченным почерком, как инструкции, которые выиграли ему его бутылку Феликса Феличиса, теперь благополучно скрытую в паре носков в его чемодане наверху.
Остаток недели на уроках Зелий Гарри продолжал следовать инструкциям Принца-Полукровки везде, где они отличались от инструкций Либатиуса Бораджа, так что в итоге на их четвертом уроке Слагхорн бредил о способностях Гарри, говоря, что он никогда не преподавал кому-либо столь талантливому. Ни Рон, ни Гермиона не были от этого в восторге. Хотя Гарри предложил делить его книгу с ними обоими, но у Рона были бОльшие трудности, при расшифровке почерка, чем были у Гарри, и он не мог продолжать просить, чтобы Гарри читал вслух, иначе это могло бы выглядеть подозрительным. Гермиона, тем временем, решительно работала с тем, что она назвала "официальными" инструкциями, но злилась все больше и больше, поскольку они привели к более бедным результатам, чем инструкции Принца.
Гарри часто задавался вопросом, кем был Принц-Полукровка. Хотя количество домашней работы, которую им задавали, мешало ему прочитать всю его копию Передового Создания Зелий, он скользил по ней взглядом достаточно, чтобы видеть, что была только одна страница, относительно которой принц не сделал дополнительных примечаний, и что не все из них относились к зельеварению. Здесь и были и другие указания, которые были похожи на заклинания, которые Принц составил самостоятельно.
"Или составила," раздраженно сказала Гермиона, подслушивая Гарри, показывающего некоторые из них Рону в комнате отдыха в субботу вечером. "Это, возможно, была девочка. Я думаю, что почерк больше походит на девчоночий, чем на мальчишеский."
"Его называли Принц-Полукровка," сказал Гарри. "Сколько девочек было принцами?"
Гермиона, казалось, не знала ответа на этот вопрос. Она просто хмурилась и отдергивала свое эссе относительно Принципов Перематериализации подальше от Рона, который пробовал прочитать его вверх тормашками.
Гарри посмотрел на часы и поспешно сложил старую копию Передового Создания Зелий в сумку.
"Без пяти восемь, я должен идти, иначе я опоздаю к Дамблдору."
"ОООооо!" выдохнула Гермиона, посмотрев на него. "Удачи! Мы дождемся, мы хотим узнать, чему он будет тебя учить !"
"Надеюсь, все пройдет хорошо," сказал Рон, и они, наблюдали как Гарри вылез через портретную дыру.
Гарри шел по пустынным коридорам, один раз, ему пришлось спрятаться за статую, когда из-за угла появилась профессор Трелони. Бормоча себе под нос, она тасовала колоду грязных старых карт.
"Двойка пик: конфликт," бормотала она, когда проходила мимо места, где, скрытый, присел Гарри,. "Семерка пик: плохое предзнаменование. Десятка пик: насилие. Валет пик: темный молодой человек, возможно обеспокоенный, тот, кто не любит корреспондента-"
Она остановилась как вкопанная, прямо с другой стороны статуи Гарри.
"Ну, это не может быть правильным," раздраженно сказала она, , и Гарри снова услышал ее энергичные шаги, поскольку она уходила, оставляя только запах готовящегося хереса позади себя. Гарри ждал, он не был весьма уверен, что она ушла, затем поспешно пошел снова, пока не достиг места в коридоре на седьмом этаже, где единственная горгулья стояла напротив стены.
"Кислотная Популярность," сказал Гарри, и горгулья отпрыгнула в сторону; стена позади нее поднялась вверх, и показалась двигающаяся спиральная каменная лестница, на которую ступил Гарри, так, чтобы его несло ровными кругами до двери с медным дверным молоточком, которая вела в кабинет Дамблдора.
Гарри постучал.
"Входи," сказал голос Дамблдора.
"Добрый вечер, сэр," поздоровался Гарри, войдя в кабинет директора школы.
"Ах, добрый вечер, Гарри. Садись," улыбаясь сказал Дамблдор. "Надеюсь, первая неделя в школе была для тебя приятной?"
"Да, спасибо, сэр," сказал Гарри.
"Ты, должно быть, был занят, уже заработал наказание!"
"Ммм," неловко начал Гарри, но Дамблдор не выглядел слишком строгим.
"Я договорился с Профессором Снэйпом, что ты отбудешь наказание в следующую субботу вместо этой."
"Хорошо," сказал Гарри, хотя он имел более неотложные дела, чем Снейпово наказание, и теперь тайно озирался надеясь найти хоть какой-то признак того, что Дамблдор планировал делать с ним этим вечером. Круглый офис выглядел так же, как выглядел всегда; тонкие серебряные инструменты стояли на столах на своих длинных ногах, издавая треск и выпуская дым; портреты предыдущих директоров и директрис школы дремали в своих рамах, и великолепный Феникс Дамблдора, Фоукс, стоял на своем насесте позади двери, с ярким интересом наблюдая за Гарри. Не было похоже, что Дамблдор очистил место для практики поединков и заклятий.
"Так, Гарри," сказал Дамблдор, деловым голосом. "Я уверен, ты задавался вопросом, чем я планирую с тобой заниматься в течение наших - из-за отсутствия лучшего слова - уроков?"
"Да, сэр."
"Хорошо, я решил, что, теперь, когда ты знаешь, каков был мотив у Лорда Волдеморта убить тебя пятнадцать лет назад, думаю, самое время дать тебе определенную информацию." Возникла пауза.
"Вы сказали, в начале нашей последней встречи, что расскажете мне все," сказал Гарри. Было трудно избежать намека обвинения в его голосе. "Сэр", добавил он.
"Так я и сделал," спокойно сказал Дамблдор. "Я рассказал тебе все, что я знал. С этого места, мы оставим устойчивый фонд факта, и попутешествуем вместе через темные болота памяти в чащи самых диких догадок. С этого момента, Гарри, я могу быть так же горестно неправ как Хэмфри Белкэр, который полагал, что пришло время для котла сыра."
"Но Вы думаете, что Вы правы?" спросил Гарри.
"Естественно да, но, как я уже доказал Вам, я тоже делаю ошибки как обычный человек. Фактически - прости мне - скорее более умные, чем у большинства мужчин, мои ошибки имеют тенденцию быть более огромными."
"Сэр,"из любопытства спросил Гарри, "имеет ли то, что Вы собираетесь рассказывать мне, какое-либо отношение к пророчеству? Поможет ли мне это... выжить?"
"Это имеет очень большое отношение к пророчеству," сказал Дамблдор, так небрежно, как будто Гарри спросил его о погоде на завтра, "и я конечно надеюсь, что это поможет тебе выжить."
Дамблдор поднялся на ноги и обошел вокруг стола, мимо Гарри, который нетерпеливо повернулся на своем месте, чтобы наблюдать, как Дамблдор наклонился перед шкафом около двери. Когда Дамблдор выпрямился, он держал знакомый Гарри маленький каменный сосуд с выгравированными вокруг него знаками. Он поместил Омут Памяти на стол перед Гарри.
"Ты выглядишь взволнованным."
Гарри действительно уставился на Омут Памяти с некоторым предчувствием. Его предыдущие встречи с этим сосудом, который хранил и показывал мысли и воспоминания, хотя и были очень поучительны, но также были неудобны. В последний раз, когда он потревожил его содержимое, он увидел намного больше, чем хотел. Но Дамблдор улыбался.
"На сей раз, ты входишь в Омут Памяти со мной... и, что еще более необычно, с разрешением."
"Куда мы идем, сэр?"
"Мы совершим путешествие в отрезок памяти Боба Огдена," сказал Дамблдор, вытаскивая из кармана кристаллическую бутылку, содержащую циркулирующее серебристо-белое вещество.
"Кто был Боб Огден?"
"Он был нанят Отделом Волшебной Правоприменительной деятельности," сказал Дамблдор. "Он умер некоторое время назад, но после того, как я разыскал его и убедил доверить мне эти воспоминания. Мы будем сопровождать его на посещении, которое он сделал при исполнении своих обязанностей. Если ты выстоишь, Гарри..."
Но Дамблдор имел трудности, при попытке вытащить пробку из кристаллической бутылки: Его травмированная рука казалась жесткой и болезненной.
"Может быть я, сэр?"
"Не нужно, Гарри-"
Дамблдор указал палочкой на бутылку, и пробка вылетела сама по себе.
"Сэр - как Вы повредили вашу руку?" снова спросил Гарри, смотря на почерневшие пальцы со смесью отвращения и жалости.
"Сейчас не время для этой истории, Гарри. Еще нет. У нас назначена встреча с Бобом Огденом."
Дамблдор вылил серебристое содержимое бутылки в Омут Памяти, где оно циркулировало и мерцало, ни жидкость, ни газ. "После тебя," сказал Дамблдор, указывая на сосуд. Гарри нагнулся, глубоко вздохнул, и погрузил лицо в серебристое вещество. Он почувствовал, что его ноги оставили пол офиса; он падал, проваливаясь и кружась в темноте, и затем, весьма внезапно, мигал в великолепном солнечном свете. Прежде, чем его глаза приспособились к свету, Дамблдор приземлился около него.
Они стояли в переулке деревни, ограниченном высокими, запутанными живыми изгородями, за ними виднелось летнее небо, столь же яркое и синее, как незабудка. Приблизительно в десяти футах от них стоял маленький, пухлый человек, носящий чрезвычайно толстые очки, которые уменьшали его глаза до подобных молу пятнышек. Он читал деревянный указатель, который был прицеплен к кусту ежевики слева дороги. Гарри знал, что это должен быть Огден; он был единственным человеком в поле зрения, и он также был странно одет, так часто одевались неопытные волшебники, пробуя быть похожими на магглов: в этом случае, пальто, платье и короткие гетры, надетые поверх полосатого купального костюма. Прежде, чем Гарри успел рассмотреть его получше, Огден отправился вниз по переулку.
Дамблдор и Гарри следовали за ним. Когда они проходили мимо деревянного знака, Гарри посмотрел наверх на две его стрелки. Одна показывала в ту сторону, откуда они пришли: Грэйт Хэнглтон, 5 миль. Стрелка указывающая направление, в котором пошел Огден, говорила: Литтл Хэнглтон, 1 миля.
Они шли по короткой дороге, смотреть было не на что, только на живые изгороди, широкое синее небо наверху и на одетую в платье фигуру впереди. Затем переулок повернул налево и шел вниз по крутому склону так, что перед их глазами открылся чудесный вид долину, раскинувшейся перед ними. Гарри смог увидеть деревню, несомненно Литтл Хэнглтон, расположенную между двумя крутыми холмами, с его церковью и ясно видимым кладбищем. С другой стороны долины, на противоположном склоне, стояло большое поместье, окруженное широким пространством бархатной зеленой лужайки.
Огден неохотно спускался с крутого склона. Дамблдор пошел быстрей, и Гарри пытался от него не отставать. Он думал, что они идут в Литтл Хэнглтон, и задавался вопросом, каким он задавался ночью, когда они нашли Слагхорна: Почему они должны были идти к ней с такого расстояния? Но скоро он обнаружил, что ошибался, думая, что они идут в деревню. Переулок повернул направо и когда они свернули за угол, можно было увидеть кусок платья Огдена, скрывшийся в дыре в изгороди.
Дамблдор и Гарри следовали за ним на узкий трек для мотоциклетных гонок, по краям которого были еще более высокие и более дикие живые изгороди, чем те, которые они оставили позади. Дорожка извивалась, стала более каменистой и спускалась все дальше вниз. В роще они остановились позади Огдена, который встал и вытаскивал свою палочку.
Несмотря на безоблачное небо, старые деревья отбрасывали глубокие, темные, прохладные тени, и через несколько секунд глаза Гарри различили здание, полускрытое среди стволов. Это место показалось ему очень странным, чтобы выбрать его для дома, или решением оставить деревья, которые задерживали свет и закрывали вид долины внизу. Он задавался вопросом, жил ли здесь кто-то; стены дома были мшистыми, с крыши отвалилось очень много черепицы, так что местами были видны стропила. Все вокруг заросло крапивой, в высоту она доставала до окон, которые были крошечные и покрытые толстым слоем грязи. Как только он заключил, что там наверняка никто не живет, одно из окон с грохотом открылось, и из него вылетела тонкая струйка пара или дыма, как если бы кто - то готовил.
Огден двигался спокойно и, Гарри так показалось, более осторожно. Темные тени деревьев скользили по нему, и он остановился снова, уставившись на переднюю дверь, к которой кто - то прибил мертвую змею.
Послышался шелест и треск, и человек в тряпках спрыгнул с самого близкого дерева, и приземлился на ноги прямо перед Огденом, который отпрыгнул в сторону так быстро, что теперь стоял на подоле своего платья.
"Вас не ждали."
У человек, стоящего перед ними были густые волосы, настолько грязные, что могли бы быть любого цвета. Несколько зубов отсутствовало. Его глаза были маленькими и темными и смотрели в разные стороны. Возможно, он мог показаться смешным, но эффект был пугающим, и Гарри не мог обвинить Огдена в том, что он сначала отошел на несколько шагов назад, прежде чем заговорил.
"Ммм - доброе утро. Я - из Министерства Магии-",
"Вас не ждали."
"Ммм - я сожалею - я не понимаю Вас," нервно сказал Огден.
Гарри подумал, что Огден струсил; поведение незнакомца было очень ясным по мнению Гарри, особенно когда он размахивал палочкой в одной руке и коротким и довольно кровавым ножом в другой.
"Вы понимаете его, я уверен, Гарри?" спокойно сказал Дамблдор.
"Да, конечно," , немного смущенно сказал Гарри. "Почему Огден не понимает?"
Но тут его глаза снова наткнулись на мертвую змею на двери, и он внезапно все понял.
"Он говорит на змеином языке?"
"Очень хорошо," сказал Дамблдор, кивая и улыбаясь.
Человек в тряпках теперь продвигался к Огдену, с ножом в одной руке, с палочкой в другой.
"Послушайте -"начал Огден, но было слишком поздно: был удар, и Огден упал, сжимая нос, в то время как противная желтоватая липкая жидкость вытекала между его пальцев.
"Морфин!" сказал громкий голос.
Пожилой человек выбежал из дома, хлопнув дверью так, что мертвая змея трогательно закачалась. Этот человек был ниже чем первый, и странного телосложения; его плечи были очень широки, руки слишком длинны, которые в сочетании, с его яркими карими глазами, короткими захудалыми волосами, и морщинистым лицом, делали его похожим на старую обезьяну. Он остановился около человека с ножом, который теперь со смехом кудахтал при виде Огдена на земле.
"Министерство, не так ли?, " сказал старший человек, смотря вниз на Огдена. "Правильно!" сердито сказал Огден. "И Вы, я полагаю мр. Гонт?"
"Верно," сказал Гонт. "Получили по лицу, не так ли?"
"да, это он сделал!" воскликнул Огден.
"Могли бы предупредить что придете?" агрессивно сказал Гонт. "Это – частная собственность. Вы не можете войти сюда, и ожидать, что мой сын не защитится." "Защититесь от чего?" сказал Огден, поднимаясь на ноги.
"От назойливых людей. Злоумышленников. Магглов и грязи." Огден указал палочкой на его собственный нос, который все еще выпускал большие количества того, что было похоже на желтый гной, и поток сразу остановился. Гон сказал уголком рта Морфину: "Войдите в дом. Не спорьте."
На сей раз, готовый к этому, Гарри узнал змеиный язык; даже, в то время как он мог понять то, что говорилось, он слушал сверхъестественный шипящий шум, который был всем, что мог услышать Огден. Морфин, казалось, собирался не согласится, но когда его отец бросил ему угрожающий взгляд, он передумал, и пошел к дому, хлопнул дверью, так что змея снова печально закачалась.
"Это был ваш сын, г. Гонт? Я пришел из-за него," сказал Огден, когда вытер последний гной с переда его платья "Это был Морфин, не так ли?"
"Да, это был Морфин," безразлично сказал старик. "Вы чистокровный?" внезапно агрессивно спросил он.
"Это не имеет значения," холодно ответил Огден, и Гарри почувствовал, как возросло его уважение к Огдену повышению. Очевидно, Гонт думал совсем иначе.
Он искоса смотрел в лицо Огдена и бормотал что-то, что было абсолютно ясной агрессией (наездом), "Теперь я задумался о том, что я видел носы как ваш внизу в деревне."
"Я не сомневаюсь в этом, если вы спускаете своих сыновей на них," сказал Огден. "Возможно, мы могли продолжить это обсуждение внутри?"
"Внутри?"
"Да, г. Гонт. Я уже сказал Вам. Я – здесь из-за Морфина. Мы посылали сову-"
"Бесполезно," сказал Гонт. "Я не открываю письма."
"Тогда вы не можете жаловаться, что не получаете никакого предупреждения о посещениях," едко сказал Огден. "Я здесь из-за серьезного нарушениея закона Колдовства, которое произошел здесь в ранние часы этого утра-"
"Хорошо, хорошо, хорошо!" проревел Гонт. "Заходите в разрушенный дом, и посмотрим, много ли пользы, это вам принесет!"
В доме, как оказалось, было три крошечных комнаты. Двойные двери вели в главную комнату, которая объединяла в себе кухню и гостиную. Морфин сидел в грязном кресле около курящегося огня, крутя живую змею между толстыми пальцами, и тихо напевал на змеином языке:
Тихо, тихо маленький змееныш,
Скользи на полу
Будь хорошей к дяде Морфину
Иначе он прибьет тебя к двери.
Послышался шум в углу около открытого окна, и Гарри понял, что в комнате был кто-то еще, а именно, девочка, рваное серое платье которой было одинаково по цвету с грязной серой каменной стеной позади нее. Она стояла около горшка на грязной черной печи, и возилась с полкой запушенных кастрюль выше ее. Ее волосы были длинными и унылыми, и она имела простое бледное лицо. Ее глаза, как и глаза брата, смотрели в разные стороны. Она выглядела немного более чистой, чем эти двое мужчин, но Гарри думал, что он никогда не видел человека выглядящего более побежденным.
"Моя дочь Мероуп," неохотно сказал Изможденный, потому что Огден вопросительно на нее смотрел.
"Доброе утро," сказал Огден.
Она не ответила, но с испуганным взглядом посмотрела на ее отца, и продолжила двигать горшки на полке рядом с ней.
"Хорошо, г. Гонт," сказал Огден, "перейдем прямо к делу, мы полагаем, что ваш сын, Морфин, выполнил волшебство перед маглами поздно прошлой ночью."
Послышался оглушительный лязг, Мероуп уронила один из горшков.
"Собери это!" прокричал ей Гонт. "Вот личинка на полу, прямо как какой-то безмозглый маггл, для чего вам ваша палочка, Вы бесполезный мешок навоза?"
"Г. Гонт, пожалуйста!" сказал Огден потрясенным голосом, а Мероуп, которая уже подняла горшок, и смывала кроваво-красное пятно с пола, в ужасе снова уронила его. Она вытащила из кармана палочку, указала ею на горшок, и поспешно пробормотала, заклинание, которое заставило горшок уехать от нее по полу, и ударить в противоположную стену, и расколоться надвое.
Морфин снова безумно кудахча засмеялся. Гонт кричал, "Исправь это, ты бессмысленная глыба, исправь это!"
Мероуп побежала через комнату, но прежде чем она успела поднять палочку, Огден достал его собственную и твердо сказал, "Reparo". Горшок немедленно починился.
Гонт смотрел на Огдена, как будто собирался на него кричать, но казалось, передумал: вместо этого стал глумиться над своейо дочерью, "Удачливый хороший человек из Министерства здесь, не так ли? Может он заберет тебя к себе, может он не возражает против грязи, которую ты всегда разводишь..."
Не смотря ни на кого и не поблагодарив Огдена, Мероуп подняла горшок и дрожащими руками поставила его на полку. Она спокойно стояла спиной к стене между грязным окном и печью, казалось, она хотела слиться с камнем и изчезнуть.
"Г. Гонт,"снова начал Огден, ", как я уже говорил: причиной моего посещения-"
"Я слышал Вас в первый раз!" воскликнул Гонт. "И что? Морфин дал магглу немного, того, что ему причиталось – и что с того?"
"Морфин нарушил закон Волшебства," серьезно сказал Огден.
"'Морфин нарушил закон Волшебства.'" Передразнил Гонт Огдена, сделал он это напыщенно и с подчеркнуто монотонным ритмом. Морфин снова закудахтал. "Он преподал грязному магглу урок, это теперь незаконно, да?"
"Да," сказал Огден. "Я боюсь, что да."
Он вытащил из внутреннего кармана маленький свиток пергамента и развернул его.
"А это еще что такое?" спросил Гонт, сердито повысив голос.
"Это – вызов в Министерство на слушание..."
"Вызов! Вызов? Да кто вы такой, чтобы куда-то вызывать моего сына?"
"Я глава отдела Волшебной Правоприменительной Деятельности," сказал Огден.
"И Вы думаете, что мы - мусор, не так ли?" кричал Гонт, продвигаясь в направлении Огдена и тыча в него своим грязно-желтым пальцем,. " Мусор, который побежит в Министерство, когда оно им скажет? Ты хоть знаешь с кем ты говоришь, грязный маленький грязнокровка?"
"Я думал, что говорю с г. Гонтом," сказал Огден, он выглядел напуганным, но по прежнему стоял на месте.
"Правильно!" ревел Гонт. На мгновение, Гарри подумал, что Гонт сделал непристойный жест рукой, но потом понял, что он показывал Огдену уродливое, кольцо из черного камня, которое носил на среднем пальце, и махал им перед глазами Огдена. "Видишь это? Видишь? Знаешь, что это? Знаешь, откуда оно? Столетиями оно было в нашей семье, так далеко наши корни уходят в прошлое, и мы полностью сохранили чистую кровь! Знаешь, сколько мне предложили за этот герб Чистокровных, выгравированный на камне?"
"Понятия не имею," сказал Огден, мигая, когда кольцо было на расстоянии дюйма от его носа, "и это совсем не относится к делу, г. Гонт. Ваш сын передал-"
С гневным воем Гонт побежал к дочери. Доли секунды, Гарри думал, что он собирался задушить ее, потому что его рука летела к ее горлу; но он тянул ее к Огдену за золотую цепь на ее шее.
"Видишь это?" проревел он Огдену, встряхивая тяжелый золотой медальон на цепи, в то время как Мероуп кашляла и задыхалась.
"Я вижу, вижу это!" торопливо сказал Огден.
"Слизерин!" вопил Гонт. "Салазар Слизерин! Мы - его последние живые потомки, что ты скажешь на это, а?"
"Г. Гонт, ваша дочь!" в тревоге сказал Огден, но Гонт уже отпустил Мероуп; она вернулась в свой угол, потирая шею и глотая воздух.
"Так!" торжествующе сказал Гонт, как будто он только что доказал сложную теорему без всякого труда. "Не пытайтесь говорить с нами, как будто мы - грязь на ваших ботинках! Поколений чистокровных волшебников, больше, чем вы можете сосчитать, я не сомневаюсь в этом!"
Он плюнул на пол к ногам Огдена. Морфин снова закудахтал. Мероуп сидела у окна склонив голову, ее лицо ничего не говорило
"Г. Гонт," упорно сказал Огден, "я боюсь, что ни ваши предки, ни мои не имеют никакого отношения к нашему вопросу. Я - здесь из-за Морфина, Морфина и магла, к которому он обращался поздно прошлой ночью. Наша информация" - он мельком взглянул на свиток пергамента в его руке - "состоит в том, что Морфин выполнил проклятье или волшебство на упомянутом магле, заставив его покрыться очень болезненными фурункулами."
Морфин захихикал.
"Сиди тихо, мальчик," прорычал Гонт на змеином языке, и Морфин снова затих.
"И что, если даже он так сделал?"вызывающе сказал Гонт, "Я думаю, что ты бы вытер грязное лицо магла, а не оставил ему память о своем ботинке -"
"Это не дело, г. Гонт?" сказал Огден. "Это было неспровоцированное нападение на беззащитное-"
"Я сразу понял, что вы любитель маглов, как только вас увидел," глумился Гонт и снова плюнул на пол.
"Эта дискуссия ни к чему не приводит," твердо сказал Огден. "А по отношению вашего сына, ясно видно, что он не чувствует никакого раскаяния в своих действиях." Он снова мельком взглянул на свиток пергамента. "Морфин посетит слушание четырнадцатого сентября, чтобы ответить на обвинения по использованию волшебства перед магглом и порождению вреда и бедствия тому же самому магг-"
Огден прервался. Звон, стук лошадиных копыт послышались из окна. Очевидно, извивающийся переулок в деревне подходил близко к роще, в которой стоял дом. Гонт застыл, слушая, и широко распахнув глаза. Морфин зашипел и повернул лицо на звук, выражение его лица было голодным. Мероуп подняла голову. Ее лицо, заметил Гарри, сильно побледнело.
"Боже мой, какое бельмо на глазу!" прозвучал голос девочки, так ясно слышимый через открытое окно, как будто она стояла в комнате рядом с ними. "Разве твой отец не может убрать эту лачугу, Том?"
"Это не наше," сказал голос молодого человека. "Все с другой стороны долины принадлежит нам, но этот дом принадлежит старому бродяге по имени Гонт, и его детям. Весьма безумный сын, Вы должны были слышать некоторые из историй, которые говорят в деревне-"
Девочка засмеялась. Звон, и стук копыт становились все громче. Морфин попытался, встать из кресла. "Сиди на месте," предостерегающе сказал его отец на змеином языке.
"Том," снова сказал голос девочки, теперь так близко, что было ясно, что они остановились около дома, "Я могу ошибаться, кто - то прибил змею к двери?"
"О господи, Вы правы!" сказал голос человека. "Это его сын, я сказал Вам, что он не нормален. Не смотрите на это, Сесилия, любимая.
Звон и стук копыт снова приглушился.
"'Любимая'," шептал Морфин на змеином языке, глядя на сестру. "'Любимая, так он ее называет. Значит, ты ему не нужна."
Мероуп была такой бледной, что Гарри был уверен, что она вот-вот упадет в обморок.
"Что это значит?" резко сказал Гонт, также на змеином языке, переводя взгляд с сына на дочь. "Что ты сказал, Морфин?"
"Она любит смотреть на того маггла, "сказал Морфин, и порочное выражение разлилось по его лицу, когда он уставился на сестру, которая теперь выглядела испуганной. "Всегда, когда он проходит мимо, она смотрит него, правда? И вчера вечером-"
Мероуп умоляюще трясла головой, но Морфин безжалостно продолжал, "Она высунулась из окна и ждала, пока он проедет мимо?"
"Высунулась из окна, чтобы смотреть на магла?" спокойно спросил Гонт.
Все три Гонта, казалось, забыли про Огдена, а он выглядел и изумленным, и раздраженным этой вспышкой непонятного шипения и кряхтения.
"Это так?" смертельным голосом сказал Гонт, продвигаясь на шаг или два к испуганной девочке. "Моя дочь, чистокровный потомок Салазара Слизерина – мечтает о грязном, испещренном прожилками грязи маггле?"
Мероуп отчаянно трясла головой, вжимаясь в стену, очевидно она была неспособна говорить.
"Но я проучил его, Отец!" кудахтал Морфин. "Я проучил его, когда он проходил, и он не выглядел таким симпатичным с фурункулами на всем его теле, правда, Мероуп?"
"Ты отвратительна! Ты грязная маленькая предательница крови!" ревел Гонт, потеряв контроль над собой, и его руки сомкнулись на горле его дочери.
И Гарри, и Огден завопили "Нет!"Огден поднял палочку и закричал, "Relaskio!"
Гонта отбросило назад, далеко от его дочери; он споткнулся об стул и упал на спину. С ревом гнева, Морфин встал из стула и побежал к Огдену, размахивая своим кровавым ножом и без разбора стреляя заклинаниями из его палочки.
Огден побежал, чтоб остаться в живых. Дамблдор указал, что они должны следовать за ним, и Гарри повиновался. Крики Мероуп, эхом отзывались в его ушах.
Огден бросился на дорожку и вырвался на главный переулок, его руки были на его голове, и он столкнулся с блестящей каштановой лошадью, на которой ехал очень красивый, темноволосый молодой человек. И он, и симпатичная девочка, едущая около него на серой лошади ревели от смеха при виде Огдена, который отпрыгнул от лошади и снова побежал, его платье взлетало позади него, покрытое с головы до пят пылью.
"Я думаю, хватит, Гарри," сказал Дамблдор. Он взял Гарри под локоть и потащил. Через минуту, они оба летели через темноту, пока они не приземлились прямо на ноги в офисе Дамблдора.
"Что случилось с девочкой в доме?" сразу спросил Гарри, пока Дамблдор включал лампы взмахом его палочки. "Мероуп, или как там ее звали, неважно?"
"О, она выжила," сказал Дамблдор, снова садясь за свой стол и показывая, что Гарри тоже может сесть. "Огден трансгрессировал в Министерство и возвратился с подкреплением в течение пятнадцати минут. Морфин и его отец попытались бороться, но были побеждены, выселены из дома, и впоследствии обвинены Визенгамотом. Морфин, который уже нападал на маггла, был приговорен к трем годам в Азкабане. Марволо, который боролся со служащими Министерства подкрепления Огдена, получил шесть месяцев."
"Марволо?" с любопытством переспросил Гарри.
"Правильно," сказал Дамблдор, одобрительно улыбаясь. "Я рад видеть, что ты все понимаешь."
"Тот старик был-?"
"Дедом Волдеморта, да," сказал Дамблдор. "Марволо, его сын, Морфин, и его дочь, Мероуп, были последним из Гонтов, очень древней волшебной семьи, вошедшей в историю, из-за неустойчивости и насилия, которое передавалось из поколения в поколение, и из-за их привычки к женитьбе на собственных кузенах и кузинах. Нехватка здравомыслия и большая симпатия к великолепию означало, что семейное золото потратили на несколько поколений раньше, чем родился Марволо. Его, как ты заметил, оставили в нищете и бедности, с очень противным характером, фантастическим количеством высокомерия и гордости, и несколькими семейными реликвиями, которыми он дорожил так же, как и его сын, и скорее даже больше чем своей дочерью."
"Так Мероуп," сказал Гарри, наклонившись вперед и уставившись на Дамблдора, ", таким образом Мероуп была... Сэр, это означает, что она была... Мать Волдеморта?"
"Да," сказал Дамблдор. "И так случилось, что мы также мельком увидели отца Волдеморта. Интересно, заметил ли ты?"
"Магл на которого напал Морфин? Человек на лошади?"
"Да, очень хорошо," сияя сказал Дамбледор. "да, это было Том Риддл Старший, красивый Маггл, который имел обыкновение ездить мима дома Гонта, и к кому Мероуп Гонт лелеяла тайную горячую страсть."
"И они поженились?" недоверчиво спросил Гарри. Он был неспособен вообразить двух человек, которые могли бы друг в друга влюбиться еще менее вероятно.
"Я думаю, ты забываешь," сказал Дамблдор, ", что Мероуп была колдуньей. Я не думаю, что ее волшебные способности были хороши, пока она жила под террором Марволо и Морфина, но как только их благополучно отправили в Азкабан, как только она осталась одна и свободна впервые в ее жизни, тогда, я уверен, она была в состоянии дать полную волю ее способностям и подготовить побег из отчаянной жизни, которую она вела в течение восемнадцати лет."
"Разве Вы не можете придумать ни о чем, что Мероуп, возможно, предприняла, чтобы заставить Тома Риддла забыть его девушку маггла, и влюбиться в нее?"
"Проклятие Империус?" предположил Гарри. "Или любовное зелье?"
"Очень хорошо. Лично, я склонен думать, что она использовала любовное зелье. Я уверен, что это показалось бы ей более романтичным , и я не думаю, что это было бы очень трудно: в один жаркий день, когда Риддл ехал один, убедить его выпить воды. В любом случае, в течение нескольких месяцев после сцены, свидетелями которой мы только что стали, в деревне Литтл Хэнглтон произошел огромный скандал. Ты можешь вообразить, что сын сквайра убежал с дочерью бродяги, Мероуп."
"Но удар сельских жителей не был ничем по сравнению с ударом Марволо. Он возвратился из Азкабана, ожидая увидеть дочь, покорно ждущую его возвращения с горячим обедом на столе. Вместо этого он нашел ясный дюйм пыли и ее записку ПРОЩАЙТЕ с объяснением того, что она сделала."
"Вот и все, что я был в состоянии найти, он, никогда не упоминал ее имя или о существовании с того времени. Удар ее дезертирства, возможно, внес свой вклад в его раннюю смерть - или возможно он просто никогда не учился кормить сам себя. Азкабан очень ослабил Марволо, и он не выжил, чтобы видеть, как Морфин возвращается домой."
"И Мероуп? Она. .. она умерла, не так ли? Разве Волдеморт не был выращен в приюте?"
"Да, действительно," сказал Дамблдор. "Мы здесь можем много гадать, хотя я не думаю, что трудно вывести то, что случилось. Вы видите, через несколько месяцев после их безудержного брака, Том Риддл снова появлялся в поместье в Литтл Хэнглтоне без жены. Слухи летали по деревне, что он говорил, что "его обманули" и 'примите меня обратно.' Он подразумевал, я уверен, то, что он был заколдован, хотя я осмеливаюсь сказать, что он не смел использовать эти самые слова из страха, что его примут за сумасшедшего. Когда они услышали то, что он говорил, сельские жители предположили, что Мероуп лгала Тому Риддлу, притворяясь, что она беременна, и что он женился на ней по этой причине."
"Но она действительно имела его ребенка."
"Но только спустя год после того, как они были женаты. Том Риддл оставил ее, в то время как она была все еще беременна."
"Что пошло не так, как надо?" спросил Гарри. "Почему любовное зелье перестало действовать?"
"Снова, это - догадки," сказал Дамблдор, ", но я полагаю, что Мероуп, которая глубоко любила своего мужа, не могла перенести его страданий, чтобы продолжить порабощать его волшебными средствами. Я полагаю, что она сделала выбор, прекратить давать емузелье. Возможно, она убедила себя, что вместо этого он сам в нее влюбится. Возможно, она думала, что он останется из-за ребенка. Если так, она была неправа. Он оставил ее, никогда не видел ее снова, и никогда не беспокоился, о том, что случилось с его сыном."
Небо снаружи было черным как смоль, и лампы в офисе Дамблдор, казалось, пылали еще ярче,чем прежде.
"Я думаю, что на сегодня хватит, Гарри," сказал Дамблдор через минуту или две.
"Да, сэр," сказал Гарри.
Он встал на ноги, но неуходил.
"Сэр ... действительно ли это важно, знать все о прошлом Волдеморта?"
"Очень важно, я думаю," сказал Дамблдор.
"И это ... это имеет связь с пророчеством?"
"Безусловно имеет."
"Хорошо," сказало Гарри, немного смущенного, но все равно не сомневаясь в словах Дамблдора.
Он повернулся, чтобы уйти,но ему пришел в голову другой вопрос, и он снова обернулся. "Сэр, вы мне разрешаете сказать Рону и Гермионе все, что Вы сказали мне?"
Дамблдор рассматривал его мгновение, а затем сказал, "Да, я думаю, что г. Уизли и мисс Грейнджер заслуживают доверия. Но Гарри, я попрошу, чтобы ты сказад им, чтобы они никому больше ничего из этого не говорили. Было бы не очень хорошо, если бы вся школа узнала тайны лорда Волдеморта ."
"Нет, сэр, я скажу только Рону и Гермионе. Спокойной ночи."
Он снова повернулся, и был почти в двери, когда увидел это. На одном из небольших длинноногих столов, на котором стояло очень много хило-выглядящих серебряных инструментов, лежало уродливое золотое кольцо, с большим, взломанным, черным камнем.
"Сэр," сказал Гарри, уставившись на него. "То кольцо-"
"Да?" сказал Дамблдор.
"Оно было на вас, когда мы посетили профессора Слагхорна той ночью."
"Да," согласился Дамблдор.
"Но это не ... сэр, разве это не то же самое кольцо, которое Марволо Гонт показал Огдену?"
Дамблдор склонил голову. "То же самое."
"Но каким образом-?Оно всегда было у вас?"
"Нет, я приобретал его очень недавно," сказал Дамблдор. "За несколько дней до того, как я приехал, чтобы привезти тебя от твоих тети и дяди."
"Это было около того времени, когда вы повредили вашу руку, да, сэр?"
"Да, около того времени, Гарри."
Гарри колебался. Дамблдор улыбнулся.
"Сэр, как точно-?"
"Слишком поздно, Гарри! Ты услышишь эту историю в другой раз. Спокойной ночи."
"Спокойной ночи, сэр."
Глава 11. Помощь Гермионы

Как и предсказывала Гермиона, свободное время между занятиями стало не отдыхом, как предвкушал Рон, а периодами, когда шестиклассники пытались справиться со все нараставшим количеством домашних заданий. Они не только самостоятельно работали так, как будто экзамены проходили ежедневно, но и на самих занятиях с них спрашивали как никогда раньше. Гарри в те дни с трудом понимал половину из того, что говорила профессор МакГонаголл, даже Гермиона просила ее повторить материал дважды. Неожиданно, к большому возмущению Гермионы, самым успешным предметом Гарри стало зельеделие, благодаря помощи Принца-полукровки.
Бессловесные заклинания, кроме Защиты от сил зла, теперь применялись и на Чарах, и на Превращениях. Гарри частенько окидывал взглядом своих сокурсников в общей гостиной и видел их покрасневшие и напряженные лица, как будто они пересмеялись над «U-No-Poo», однако в то же время он прекрасно понимал, что они изо всех сил стараются применять заклинания, не произнося при этом формулы вслух. Для них теперь было радостью выбраться на улицу, в теплицы, хотя на Гербологии они занимались более опасными растениями, чем раньше, но здесь, по крайней мере, можно было вволю выговориться, если Щупалица Ядовитая неожиданно нападала сзади.
Одним из последствий такой неимоверной нагрузки и изматывающих часов тренировки в наложении бессловесных заклинаний было то, что ни Гарри, ни Рон, ни Гермиона так и не нашли возможности выкроить время и навестить Хагрида. Он прекратил есть за преподавательским столом, что само по себе было недобрым знаком, а в те редкие моменты, когда они все пересекались в коридорах или на школьном дворе, он странным образом не замечал ни их, ни их приветствия.
- Мы должны пойти к нему и все объяснить, - сказала Гермиона, глядя на пустующее кресло Хагрида за преподавательским столом.
- У нас завтра утром тренировка по квидишу! - сказал Рон. - А еще нам надо практиковаться в наложении Водотворных чар для Флитвика! Кроме того, каким образом мы будем объяснять ему, что мы ненавидели его глупый предмет?
- Мы его вовсе не ненавидели! - возразила Гермиона.
- Говори за себя, а я до сих пор не забыл взрывастых драклов, - мрачно сказал Рон. - И говорю вам, мы еще легко отделались. Вы не слышали о его планах относительно его ненасытного братца - мы должны были учить его завязывать шнурки.
- Мне не нравится не общаться с Хагридом,- грустно сказала Гермиона.
- Мы пойдем к нему после тренировки, - заверил Гарри. Он тоже скучал по Хагриду, хотя, как и Рон, считал, что им будет гораздо лучше без Граупа. - Но отбор игроков может занять все утро, потому что у нас огромное количество желающих (Гарри несколько нервничал от предстоящего дебюта в роли капитана). Не пойму, с чего это неожиданно команда стала такой популярной.
- Ой, брось, Гарри, - неожиданно вспылила Гермиона. - Популярна не команда, а ты! Ты никогда еще не был столь интересен и, откровенно говоря, столь притягательным.
Рон подавился большим куском копченой рыбы. Гермиона презрительно глянула на него и вновь повернулась к Гарри. «Все знают теперь, что ты говорил правду, так? Весь колдовской мир был вынужден принять тот факт, что Вольдеморт вернулся, что ты дрался с ним дважды за два последних года, и оба раза ускользал. Теперь они называют тебя «Избранным»; и ты хочешь сказать, что не видишь, почему люди очарованы тобой?»
Гарри внезапно стало жарко, хотя потолок в Общем зале по-прежнему выглядел прохладным и дождливым.
- У меня до сих пор остались следы от мозгов, которые на меня напали, погляди, - сказал Рон, задирая рукава робы.
- Да, и не больно также, что ты вырос за лето на целый фут, - закончила Гермиона, не обращая внимания на Рона.
- Я высокий, - невпопад заметил Рон.
Через блестящие от дождя окна влетели почтовые совы, окатывая всех брызгами воды. Большинство получало писем больше, чем обычно, потому что обеспокоенные родители хотели услышать от детей (и сами заверить их в том же), что все хорошо. Гарри не получал никаких писем с самого начала учебы: единственный, от кого он раньше регулярно получал письма, был мертв, но он надеялся, что Люпин будет ему писать хотя бы изредка, и, не получая писем, был разочарован. Однако в это раз он был удивлен, увидев белоснежную сову Хедвигу, кружащую над остальными серыми и коричневыми совами. Она приземлилась около него, держа в лапах большой квадратный сверток. Секундой позже такой же пакет шлепнулся рядом с Роном, придавив усталого совенка Свина.
- Ха! - сказал Гарри, разрывая обертку и доставая новенький учебник «Зельеделие для продолжающих» из магазина Флориша и Блоттса.
- Хорошо, - просияла Гермиона. - Теперь ты сможешь вернуть ту исчерканную книжку.
- Ты спятила? - сказал Гарри. - Я ее оставлю! Смотри, я все продумал…
Он вынул старый экземпляр «Зельеделия для продолжающих» из рюкзака и отрезал титульную обложку, пробормотав «Диффиндо». Страница отвалилась. Он проделал то же самое с новой книгой (Гермиона выглядела все более шокированной). После этого он поменял обложки местами и произнес: «Репаро». Теперь у него была копия Принца, ставшая как новенькая, и новая копия из магазина, выглядящая, как будто ей долго пользовались.
- Я отдам Слагхорну новую книгу, он вряд ли будет возражать, она ведь стоит 9 галлеонов.
Гермиона сжала губы, неодобрительно глядя на него, но в этот момент ее отвлекла третья сова, принесшая свежий выпуск «Ежедневного пророка». Она поспешно развернула газету и бегло просмотрела первую страницу.
- Кто-нибудь из тех, кого мы знаем, погиб? - спросил Рон деланно спокойным голосом, он задавал этот вопрос Гермионе каждый раз, когда она открывала газету.
- Нет, но были новые атаки дементоров, - сказала Гермиона. - И арест.
- Ладно, а кого арестовали?- спросил Гарри, думая в этот момент о Беллатрикс Лестранг.
- Стэна Стражера, - сказала Гермиона.
- Что? - поразился Гарри.
- Стэн Стражер, кондуктор популярного колдовского Ночного автобуса, был арестован по подозрению в принадлежности к деятельности Пожирателей Смерти. М-р Стражер , 21 год, был взят под арест прошлой ночью после обыска в его доме в Клапхеме. – прочитала Гермиона.
- Стэн Стражер – Пожиратель Смерти? - спросил Гарри, вспомнив рябоватого парня, с которым познакомился три года назад.- Ерунда!
- Он мог быть под Проклятием Подвластия, - предположил Рон. Никогда нельзя знать наверняка.
- Непохоже, - сказала Гермиона, которая все еще читала статью. - Здесь сказано, что он был арестован после того, как кто-то подслушал его разглагольствования о планах Пожирателей Смерти в местном пабе.
Она была явно обеспокоена. «Если бы он был под действием Проклятия Подвластия, он вряд ли мог рассуждать об этих планах, так ведь?».
- Такое ощущение, что он пытался изобразить из себя больше, чем есть на самом деле, - сказал Рон. - Разве не он заявлял, что скоро станет Министром магии, когда пытался произвести впечатление на вейлу?
- Да, он самый. Я не знаю, о чем они думают, принимая Стэна всерьез, - сказал Гарри.
- Может, они хотят изобразить видимость того, что они хоть что-то делают, - нахмурилась Гермиона. - Люди напуганы, вы знаете, что родители близнецов Патил хотят забрать их домой? И Элоиза Мошкар вчера вечером уехала домой.
- Что?, - вытаращил глаза Рон. - Но Хогварц - более безопасное место, чем их дома, без сомнения. Здесь Авроры, всевозможные защитные заклинания, а кроме того, тут Думбльдор.
- Я не думаю, что он у нас есть все время, - тихо заметила Гермиона, глядя на преподавательский стол поверх «Ежедневного пророка». - Разве вы не заметили? Его место на этой неделе пустовало столько же, сколько и место Хагрида.
Гарри и Рон посмотрели нВ том же направлении. Кресло директора было пустым. Теперь, когда Гарри задумался над этим вопросом, он понял, что не видел Думбльдора с их занятия неделю назад.
- Я думаю, он покидает школу по делам Ордена, - тихо сказала Гермиона. - Я имею ввиду, что… ну, ситуация ведь выгляди серьезно, не так ли?.
Гарри и Рон не ответили, Но Гарри точно знал, что они все думали об одном и том же. Днем ранее произошел ужасный случай: Ханну Эббот вызвали с урока Гербологии, чтобы сообщить, что ее мать была найдена мертвой. С тех пор Ханны никто не видел.
Когда они через пять минут вышли из-за стола, им попались Лаванда Браун и Парвати Патил. Помня о том, что, как сказала Гермиона, близнецов Патил хотели забрать из Хогварца, Гарри не удивился, что болтающие между собой подруги выглядели довольно грустными. Что его удивило, так это то, что, когда Рон поравнялся с ними, Парвати пихнула Лаванду в бок, и Лаванда улыбнулась Рону. Рон улыбнулся в ответ, а его походка сразу же стала важной. Гарри сдержал рвущийся наружу смех, вспомнив, что Рон утратил эту походку после того, как Малфой разбил ему, Гарри, нос; Гермиона же всю дорогу на стадион через холодный моросящий дождь выглядела сердито и отстраненно.
Как Гарри и ожидал, отбор игроков занял большую часть утра. Казалось, явилась половина Гриффиндора, от первокурсников, которые нервно сжимали полученные жуткие старые школьные метлы, до семиклассников, которые возвышались над остальными и выглядели слегка напуганными. В числе последних был и большой, с жесткими волосами парень из Хогварц-экспресса, которого Гарри сразу узнал.
- Мы встречались в поезде, в купе у старого Ленивца, - заявил он весьма самоуверенно, выходя из толпы, чтобы пожать Гарри руку. - Кормак МакЛагген, вратарь.
- Ты ведь не пробовал в прошлом году? - спросил Гарри, отдавая должное комплекции МакЛаггена и прикидывая, что он мог бы закрыть все три кольца без единого движения.
- Я был в больнице, когда был отбор, - сказал МасЛагген, важничая. - Съел фунт яиц эльфеек на спор.
- Здорово, - сказал Гарри. - Ну… если ты подождешь здесь…
Он указал на край поля, где сидела Гермиона. Гарри заметил тень недовольства, пробежавшую по лицу Маклаггена, и заинтересовался, не ждал ли МакЛагген от него каких-либо преференций из-за того, что они оба – в числе фаворитов «старого Ленивца». Гарри решил начать с основ, попросив всех разбиться на группы по 10 человек и облететь поле. Это было хорошей идеей: первая десятка состояла из первокурсников, и было совершенно очевидно, что они еле держатся на метлах. Лишь один из них умудрился остаться в воздухе больше, чем на несколько секунд, но был очень удивлен, когда врезался в одну из стоек колец.
Вторая группа состояла из десяти глупейших девиц, которых Гарри встречал в жизни: когда он свистнул в свисток, они лишь начали хихикать и цепляться друг за друга. В их числе была и Ромильда Вейн. Когда он велел им покинуть поле, они сделали это весьма бодро и забрались на трибуну, чтобы обсуждать всех подряд.
Третья группа сбилась в кучу на половине пути вокруг поля. Большая часть четвертой группы пришла без метел. Пятая группа состояла из хаффлпаффцев.
- Если здесь есть еще представители других колледжей, - заорал Гарри, которому это начало уже надоедать, - покиньте поле!
После некоторой паузы двое юных равенкловцев протрусили по полю, фыркая от смеха.
После двух часов жалоб, вспышек гнева, одна из которых привела к поломанной Комете-260 и нескольким выбитым зубам, Гарри отобрал трех Нападал: Кэти Белл, которая вернулась в команду после превосходного выступления; новичком стала Демелза Роббинс, которая продемонстрировала завидную способность уворачиваться от Бладжеров; также в команду вошла и Джинни Уизли, которая превзошла всех соревновавшихся и к тому же забила 17 мячей. Довольный своим выбором, охрипший от крика на претендентов Гарри теперь морально готовился к такой же битве с претендентами на места Отбивал.
- Это мое окончательное решение, и если ты не отойдешь от Вратаря, я тебя прокляну! - вопил Гарри.
Естественно, никто из выбранных Отбивал не мог даже сравниться с Фредом и Джорджем, но они были довольно хороши: Джимми Пикс, невысокий, но коренастый третьекурсник, который набил Гарри на затылке шишку размером с куриное яйцо, яростно отбив Бладжер; Ричи Кут, который выглядел слабоватым, однако отбивал хорошо. Они присоединились к Кэти, Демелзе и Джинни, которые наблюдали за продолжающимся набором игроков.
Гарри намеренно отложил выбор Вратаря на конец испытаний, надеясь, что более пустые трибуны и меньшее психологическое давление сыграют положительную роль. К несчастью, к не прошедшим отбор претендентам присоединились те, кто просто пришли после завтрака посмотреть соревнования, поэтому народу стало значительно больше. Так как Вратари парили высоко в районе колец, толпа вопила очень громко. Гарри глянул на Рона, у которого всегда были проблемы с нервами в такой момент; он надеялся, что победа в прошлогоднем финале поднимет его дух, однако чуда не случилось: лицо Рона приобрело изысканно-зеленый оттенок.
Ни один из первых пяти претендентов не смог поймать более двух мячей. К большому огорчению Гарри, Кормак МакЛагген взял четыре мяча из пяти. На последнем он метнулся в противоположном направлении; толпа зрителей рассмеялась и заулюлюкала, и МакЛагген вернулся на землю, крепко стиснув зубы.
Рон, казалось, готов был потерять сознание, когда поднял свою «Чистую побед