«Нам вот все представляется вечность как идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное! Да почему же непременно огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот и вся вечность»

Свидригайлов

Школьная подруга поучала меня бегать на длинные дистанции – Наклонись вперед, что бы чуть-чуть не падать и пусть ноги несут тело вперед…  Нельзя останавливаться. Остановишься – упадешь!

Я оглядываюсь по сторонам… вокруг меня все бегут.

Что можно понять в 15 лет об этой книге? Я бы не поняла ни Раскольникова, ни Свидригайлова. Потому что верила. Это была не вера христианина, и даже не детская самоуверенность. Это бела вера от противного, от отсутствия неверия.

В 15 лет я не верила, что когда-нибудь умру. Сегодня вечность ужасает…. И если раньше я приговаривала «когда-нибудь, в другой жизни…», то теперь - Только не это! … страх новых перерождений…  Быть чем угодно, частичкой звезды, атомом во Вселенной, горстью земли у порога, только не человеком…

Преображение Раскольникова начинается не с раскаяния в убийствах (он так и не раскаялся!), не с разочарования в собственной теории о допустимости (он лишь злился что «не потянул»!) и даже не с Евангелия под подушкой. В Свдригайлове, человеке испытавшем все – от пороков до благодетельности, - Раскольников увидел свое будущее. Когда есть все кроме главного – любви. Любовь и есть Вера.

Вечность без любви……

 А Соня. Когда и за что она полюбила Раскольникова? За заботу, внимание, участие, деньги последние отданные матери?  Или за возможность разделить страдание? Но нет, за возможность разделить эту любовь. Отдать что бы получить.

Инь и Янь. Свет и Тьма. Солнце и Луна.