Ура-ура-ура, я нашла его! Его, того самого, моего поэта. Он не пропал, не потерялся, он просто псевдоним сменил или скорее так – укрылся под псевдонимом. Но стихи все те же – в каждой строчке сладкая мука... Нельзя, мне нельзя сейчас читать! У меня терапия – я не слушаю лирической музыки, не смотрю романтических фильмов, не читаю стихов о любви – лечусь, отсекаю, прижигаю, рубцуюсь... Но это же не возможно, обрести так негаданно и даже краешком глаза… А сердце тает и уже вновь готово прощать, и искать, верить. Если есть на свете платоническая любовь – то вот она, я ее живой пример! На страничке столько поклонниц, но вливаться в их общество не спешу – пусть так, достаточно только стихов, а кумир пусть остается идеалом...

Белый снег за окном – это ты?
Та же легкость, и то же молчанье…
Я оглох от его красоты
И ослеп в поцелуях дыханья.


Отражая глазами стекло,
Забываюсь на вечность мгновенья –
Не сложилось у нас… Развело
Двух людей это снегопаденье.

Словно белое вмерзлось стеной
В хрупкий мир непростых отношений,
И теперь между мной и тобой
Заштрихованность снегодвижений.

Пух снежинок не пустит назад,
Даже если весна – на подмогу;
Есть на небе свой список утрат,
В прошлой жизни обещанных Богу.

Вот и кружится снег за окном
И мешает нам встретиться взглядом.
И, наверно, не знает о том,
Как мне холодно под снегопадом…

***
И убаюкивать печаль…
И перекладывать построчно…
И удивляться – как неточно
Сюда вписалось слово “жаль”…

И укрываться тишиной,
И зло срывать на каждом звуке,
И, лишь, в глухом сердечном стуке
Искать бессмысленный покой.

И слов звучанье разлюбить,
И мрачно сплевывая в ноги,
Признаться, что стихи убоги,
И не имеют права жить…

Прижаться к влажному стеклу,
И кожи пламя остужая,
Твердить ему - она чужая!
Но без нее я не могу…

Перекурить. Потом опять
Переитожить все, что можно,
Из жизни вычеркнув безбожно
Способность что-то понимать…

И через сумеречный звон,
Квартиру вымеряв шагами,
Понять, что стали мы врагами –
Я и безмолвный телефон…

Не раздеваясь, лечь в кровать,
Спускаясь в шорохи планеты,
И верить сну, в котором – Где ты?
Я не хочу тебя терять!


Отражение Богом

Да я поверил бы и так…
А Ты, выходит, сомневался,
И сердце, сжатое в кулак,
Разжать любовью попытался.

Своей любовью, не ее,
Чтобы дошло под Божьим взглядом –
Венец терновый и крыло
Не сверху вниз, а просто рядом.

Что если в крыльях мягкий пух,
И если с крыльями ты – птица,
То это первое из двух,
Вторым и следом – шип вонзится.

Войдет, продавливая мозг,
И боль, размешивая кровью,
Расплавит тело словно воск
И назовет это Любовью.

Прольет сукровицу в Грааль –
Пей, белокрылый, раз уж взялся,
Ее дыханье и печаль
Ведь ты же пить не отказался!

Да подопри плечами крест,
Спиной почувствовать занозы –
Сажавший души под арест,
Тебя любивших помнишь слезы?

Твоих стихов сжигал огонь
Глаза читавших и внимавших –
Раскрой под гвоздь свою ладонь
За всех заблудших и уставших.

На пальцах тело удержи
Когда земля за ноги схватит,
И сверху Истину скажи –
Любить ли дальше, или хватит?

Но если ты, скуля, сойдешь
С пути, который Бог отмерит,
Решат другие: рифма – ложь!
И кто стихам твоим поверит?

Любовь от Бога – он терпел
За нас, талантливо-бездарных.
Я полюбил… И я взлетел…
И, значит, с Богом стал на равных.