Я хочу ночь. Свежий запах тополей и прохладу, звезды в небе и расплывчатый месяц. Я сижу на перевернутом ведре, а напротив меня сидит Алсу, мы жуем яблоки, кидаем огрызки в окошко и болтаем обо всем, о чем только можно. И мне так хорошо. Вдыхать ночной темный воздух, кутаться в пальто и смотреть на серебристые листья тополя, слушать звуки двора, как изредка проезжают машины, проходят люди. Слушать, как шелестят листья от тихого задумчивого ветра, который доносит до нас обворожительный запах липы, березы и тополя. А мы с Алсу вглядываемся в этот мрак с редкими золотыми окошечками у тех, кто не спит, и говорим сначала о нас, о наших приключениях и встречах, а потом о больших и глубоких, мировых проблемах. Это больше никогда не повториться. Не будет ночи со звездами, меня на ведре, балкона с сушившимся луком и чесноком, Алсу с чашкой кофе и обкидываемой нами огрызками и гнилыми помидорами Женьки с ее друзьями.
Не будет такой же ночи, вернее вечера, когда я иду по улице среди толпы народа в Париже за руку с Реми. Когда мы идем и разговариваем, я мерзну, а он кладет мою руку в свой карман и греет ее там. Не будет поцелуев у дороги и на скамейке, и встреч у нашего отеля «Climat de France», мы не будем сидеть в нашем кафе на нашем месте, целоваться и пить кофе.
Не будет веселья по вечерам часов в 7, когда жизнь для нас только начиналась, и мы, веселые и довольные, бегали по номеру и готовились идти на дискотеку.
И лифта этого прозрачного, замедленного действия; и дома напротив с сушившимся бельем; и негра портье, и хозяина, хрюкающим свое «уи-уи»; и нашего дружного как никогда лицея, когда мы все вместе; и дождя, нас провожавшего; и Сены, и ресторана-забегаловки, в которой мы обедали, и я ела луковый суп; и дискотеки, самой классной из всех, что я видела – La Locomotive; и Оксанки, бурчащей вечно и делающей подсчеты под вечер; и Quick` а, откуда мы выходили такие веселые, и где нас знали как своих; и двух арок, где мы с Ларкой потерялись; и Disneyland`а, и жутко хамливых французов в аквапарке, когда они стояли внутри трубы, где был выход в воде на свежий воздух, откуда на нас смотрели люди с моста, с джакузи, где я трогала коленки всяких там элементов; и наших потерь в городе с грушами и без них, со встречами полицейских и без этого; и французов, говорящих по-английски и понимающих по-русски, предлагающих то сыр, то лепешку; и хождения с дискотеки в одних кофтах зимой – всего этого больше никогда не будет. Но было же, было и оставило в душе моей неизгладимый след, легкую печаль и необыкновенно приятные воспоминания. Эти воспоминания – незабываемые фрагменты моей жизни, и никогда не получится их забыть, как бы я ни старалась…