Раньше я бегала крупными шагами, даже – скачками, как кенгуру, торопилась, жуя, встречалась с десятками людей ежедневно, читала сотню книг одновременно, глядела одним глазом в телевизор, одним ухом слушала радио. Другое ухо оставалось, прижато к телефонной трубке, а другой глаз косил в компьютер. В третьем ухе гнездилась личинка плеера.

Самой стало страшно, как нарисовала портрет такого существа, с глазами в разные стороны, больше похожего на геккона, чем на млекопитающее.

Так оно и было!

Потом всё постепенно отвалилось, как ненужная чешуя.(Линяют ли гекконы?)

Теперь в течение недели я вижусь с одними и теми же людьми – их и десятка не наберется, включая домашних. Изредка – больше.

Слушаю, уже скоро будет год, как один и тот же диск. Если точнее – избранное из прошлых лет, медленное, типа Энигмы. В последнюю неделю не слушаю и его. Сотовых телефонов у меня за всю жизнь было два, что почти так же шокирует современника, как могло бы шокировать известие, что у молодой женщины без особенных комплексов было всего двое мужчин.

И в последний из этих телефонов даже невозможно ничего закачать, в нем нет фотоаппарата и прочих наворотов, настолько он древний. Времен мидян, примерно.

Читаю тоже около года троих авторов, остальные проходят по касательной. Лукьяненко, Куликову и Габриеля Гарсия Маркеса. Такой вот странный набор.

Еще читаю Библию, но это вечное.

Вероятно, в старости я уже не буду ничего читать, слушать, с кем либо видится. Буду сидеть слепая, глухая и молчаливая в кресле.

Жизнь - невероятная штука.
И как все невероятное возможна лишь иногда ...