Горе, не знающим света!
Горе, обнявшим печаль!
Н. Гумилев


Кошка смотрела вниз, усевшись на самом краю карниза. Вверху пыталось светить сквозь щели в густых облаках солнце, рядом тупо и жизнерадостно чирикали воробьи, а внизу… Внизу суетливо сновали по узким улицам люди. На них снова были эти нелепые яркие тряпочки. Они опять что-то праздновали… Странные, смешные и страшные создания, напоминающие ей порой котят. Никогда не поймешь – все еще играют они или уже ссорятся… Кошка нервно дернула носом и принялась ожесточенно вылизывать и без того идеально блестевшую черную шкурку.
-Лисса! – позвал ее тонкий детский голос.
Маленькая хозяйка… Кошка бросила еще один взгляд вниз и, грациозно развернувшись на узком карнизе, запрыгнула в комнату.
-Хорошо, что ты здесь… - пробормотала девочка. Кошка уловила, что хозяйка сильно расстроена и подошла к ней поближе.
Бледные щеки были залиты слезами. Ну, кошке было не впервой видеть ее слезы. Хозяйка куда чаще плакала, чем смеялась. Лисса была не против. Ей не нравился резкий звук человеческого смеха. А в городе, где ей приходилось жить, смеялись чересчур часто…
Но на этот раз Маленькая хозяйка плакала не от задумчивости, не от моросящего дождика и не от неосторожно брошенного кем-то слова. Похоже, случилось что-то действительно серьезное. Кошка запрыгнула девочке на колени и внимательно посмотрела ей в глаза. Девочка судорожным движением погладила ее по спине. Кошка прогнулась и тихо замурлыкала – просто, чтобы ее успокоить.
-Лисса, мою маму увели… - черные глаза девочки расширились. – Они сказали – раз ты не участвуешь во всеобщем веселье, плачешь, когда все радуются, и носишь черное даже в праздники, значит ты злая ведьма!
Кошка положила мордочку ей на руку и задумалась. Старая Кирэйн – кстати, не такая уж она и старая, просто седая – действительно поколдовывала. И Лисса не поручилась бы, что ее колдовство всегда было направлено только на благо. Но Кирэйн – разумная женщина, она хорошо понимала границы дозволенного и никогда не просила у Высших Сил больше, чем необходимо. То есть, в понимании кошки, была вполне законопослушной. Однако Каххир – странный город… Город бесконечных празднеств, громкой музыки и веселого смеха. Кошка фыркнула. Здесь не было места для высокой мрачной женщины с пронзительным взглядом и ее вечно печальной и бледной дочери, которая предпочитала возиться с книгами и алхимическими реактивами, чем с куклами. Их дом, стоящий на окраине, обходили стороной и дети, и молочники. И даже крысы. Кошка облизнулась. Ну, в этом была ее личная заслуга… Но на эту маленькую угрюмую семью, незаметно поселившуюся в старом заброшенном доме, не могли не обратить внимания в Каххире, жители которого всерьез считали себя одной большой семьей.
Кирэйн не слишком привечала соседей. Она вежливо и молча кивала на их приветствия, вступая в разговор лишь при необходимости, и Лисса замечала, что уголки ее губ почти незаметно кривятся в презрительной усмешке. Она относилась к праздникам, как к неприятной обязанности. Всеобщее веселье вызывало у нее неудержимую тоску, а порой и слезы. И Лисса знала, почему… Своих клиентов женщина принимала всегда в одной-единственной плохо освещенной и нарочито запущенной комнате, увешанной паутиной и странно пахнувшими высушенными травами. Гадания ее были неприятно правдивыми, лекарства, хоть и действенными, но ужасно горькими, а чары оставляли после себя тяжкий осадок на душе. А еще, если Кирэйн и заговаривала с кем-то по своей воле, собеседник уже через пару минут думал, куда бы сбежать. Ни выбранная колдуньей тема, ни ее низкий трагический голос, часто срывающийся на шепот, к долгой беседе не располагали. Высокомерную колдунью стали побаиваться. И люди, несмотря на дешевизну услуг, перестали подниматься на их высокое скрипучее крыльцо.
Но Кирэйн лишь мрачно усмехалась вслед бывшим клиентам. И не спешила уезжать из города, объявившего ей бойкот. Ее визиты в скобяные лавочки, аптеки и маленький рынок не стали реже. Лисса усмехнулась себе в усы. Даже самые тупые и жизнерадостные горожане стали вздрагивать, встречаясь с ней на узкой улице. Неизменная мрачная усмешка, седые пряди, выбившиеся из-под черного платка и проницательные, жуткие, бездонные глаза…
Добрые и веселые жители Каххира перестали чувствовать себя в безопасности. Но они были еще и справедливыми жителями Каххира. Поэтому ведьму не выбросили за ворота и не сожгли без суда и следствия. О, ей дадут шанс оправдаться… Только… Воспользуется ли им Кирэйн?
-Ненавижу этот город! – прошептала Маленькая хозяйка. – Что мы им всем сделали? За что они нас так не любят?
Кошка печально опустила усы.
-За что? – тихо переспросила она. - За то, что любите Луну, а не Солнце, ночь, а не день. За то, что никогда не смеетесь и предпочитаете одиночество веселой компании. Но не нужно их ненавидеть… Твоя мать никогда не опускалась до этого. Презирала - да, не любила – да, но ненависть, это обратная сторона любви. А твоей матери все эти люди слишком безразличны, чтобы испытывать к ним какие-то чувства.
-Но…она вернется?
Кошка помолчала.
-Скорее всего, нет.
-Почему?!
-Корор… - кратко ответила кошка. – Равновесие.
Девочка закрыла лицо руками.
-Смешное Королевство Пиррута под чутким и любящим руководством королевы Бекки… И чего только не творят люди во имя любви… - задумчиво произнесла Лисса. – Королевство слишком веселое, слишком сладкое… Мы, кошки, не любим сладкого. Но и горького тоже. Свет без тени - сжигает. Добро без зла - обесценивает это самое добро, превращая его в формальность. Смех без слез превращается в пустое шутовство… И так далее.
-Корор, - кивнула девочка, не отнимая рук. – Это Бог Равновесия. Я знаю про него…
Лисса спрыгнула с коленей Маленькой хозяйки.
-Твоя мать не вернется. Но и жителям города это не вернет покоя. А если повезет, некоторые даже начнут думать…
-Разве обязательно нужно умереть, чтобы заставить кого-то думать?! – воскликнула девочка, поднимая голову, и ее глаза вновь наполнились слезами.
Кошка вздохнула.
-Иногда и это не помогает… Я всего лишь кошка. Я не знаю тайн человеческой души. Я лишь знаю, что беспечальное счастье вредит этой душе больше, чем страдание…
-Мама всегда говорила, что добро и зло – это две руки одного бога – Корора. Это я понимаю. И может быть, не самое глупое – умереть, чтобы доказать свою правоту... Но я не понимаю, почему они думают, что тот, кто на них не похож, обязательно – их враг?!
Лисса потерлась головой о ее колени.
-Не думай об этом. Так было, и так будет. Даже в смешном и счастливом королевстве госпожи Бэк…
-И что же мне теперь делать?
-Ничего. Просто жить. Жить непросто. Жить свободной, но так, чтобы думать самой и помогать задумываться другим. И может быть тогда, тебе не придется для этого умереть…
Девочка вытерла слезы и поглядела в окно.
Солнце скрылось за крышами домов, уходя, уронив на землю саван приятной прохлады и темноты. Стихло бестолковое воробьиное чириканье за окном. На соседней улице, той самой, где схватили ее мать, замолк радостный гомон очередного праздника. Счастливый и веселый город Каххир засыпал…