[186x250]По улицам в этом городе вместо обычных листьев с деревьев осенью разбросаны обрывки нотных тетрадей, исчерканных ручкой, а ветви деревьев слегка вибрируют, когда ветер гуляет среди них и гнёт их нещадно к земле, что, впрочем, случается редко. Шуршать исписанными листами тетрадей, чьих-то дневников, слушать, как ветер играет на раковине твоего уха, шепча туда только тебе слышную и понятную мелодию. Из-за такого шального ветра в этом городе в карманах пальто всегда обнаруживается растаявший шоколад, поэтому руки всегда в шоколаде, всегда липкие и их даже можно тихонько облизывать, пока никто не видит, свернув в тихий переулок между высокими старыми домами. Волосы всегда спутаны и расчёсывать их с утра нет смысла, если только у вас не короткий ёжик: в таком случае ветер будет сыпать на голову перья пролетающих над городом больших серо-чёрных птиц с жемчужно-голубыми бусинами глаз; улыбающиеся, они парят, охраняя город, и если кто-то выйдет за его границы, они будут сопровождать его всю жизнь, летя на некотором расстоянии за правым плечом - что бы ни случилось. Вместо мелких камешков на мостовых этого города находятся круглые орехи в крепких скорлупках, наподобие тех, что любят белки. Солнечные лучи утром оставляют ожоги на коре деревьев, отчего все стволы угольно чёрные и лишь молодые зеленоватые веточки ещё живы и сок, сотканный из слов этой земли, течёт по ним вверх, чтобы сложиться в неприхотливые строчки. Жители этого города питаются только орехами и словами, мыслями, похищая их друг у друга, обмениваясь ими, читая на ходу в чужих глазах, срывая с чужих губ лёгкими прикосновениями покрытых инеем пальцев. Этот город всегда умирает и он всегда вымерший, и лишь когда кончатся слова, буквы и мысли, он умрёт окончательно.