[показать]А снег падал.
Сначала он норовил попасть в глаза, залететь в рот, уши, приходилось наклонять голову и прятаться - иногда это забавно, прятаться от снега; потом, уже, казалось, не в городе, когда над тобой гудят провода, а справа из-за туч светит тускло луна,  потом уже он стал опускаться на плечи, голову, на нос мягко-мягко, кружась, переливаясь, белыми хлопьями; и тогда начинали мёрзнуть пальцы рук, потому что перчатки кончались на сгибах пальцев. Тогда промокли ботинки, но мы всё шли, шли и шли, по дороге, потом - тропинкой, и небо было совсем неправильное - не такое, как, казалось бы, надо. Небо было белое, а деревья были чёрными. А в первую зимнюю ночь, казалось, должно быть наоборот. А потом было небо с акварельными разводами, потом оно было очень и очень красивым, особенно, когда к нему становишься ближе, когда забираешься на крышу заброшенного здания в лесу, когда облака опускаются ниже и бросают вниз лёгкие хлопья.
Огни города горели своими красками, и можно было видеть, как пестреет Останкинская телебашня, как внизу ходят рабочие, издавая порой странные звуки, которые немного пугали в темноте, без фонаря, в лабиринте заброшенных лестниц и даже у окна. Тихо наступать на кирпичи, на пепел, спускаться по лестницам и вновь подниматься, видя странные, оставленные на снеге следы. И петь, петь на крыше, где - можешь быть уверен - за километр, два или даже все три тебя никто-никто не услышит, кроме тебя и твоего проводника.
И всё было наизнанку - и небо, и снег, и огни, и лес, и даже мы - мы, изнаночные люди, люди тёмной стороны, которые исследовали то, что до них приходило в голову многим, пришли туда, где уже были люди, но где они не задерживались и где они никогда не задержатся. И казалось, спустилась на наши непутёвые головы в шляпах ночь. И штопала, штопала белыми своими нитками, белыми стежками, штопала нас, пришивала наши тени снегом к тропинке, когда мы шли обратно, пришивала добротно, чтобы уж не сбежали; и наши тени, кажется, одни из наших теней так до сих пор и остались там, как привязанные детьми шарики, на тропинке, петляющей в высокой высохшей траве; там они сейчас бродят, пугают лосей или другую живность, которая шевелилась в кустах, когда мы шли.
Наши тени - это всё наизнанку; и ночь белым снегом, снежинками-булавками оставила после нас в эхо волчий вой и тени.

>> аудиозаписть истории, wav, 2 876 Кб

Настроение сейчас - (:
В колонках играет - Ария - Я свободен, Мельница - Чёртова пляска