Она проснулась без двадцать двенадцать. Хотя не было часов, она точно знала Своё время. Девушка потёрла кулачками заспанные глаза и резво выскочила из палатки: пора.
     Луна заливала окрестные поля и лес своим серебряным ядом; трава, казалось, превратилась в тоненьких змеек, которые беспрестанно шевелились, будто подчиняясь малейшим дуновениям ветерка. В воздухе витали пряные ароматы полевых цветов, хвои. Разноцветные звёзды, убедившись, что все спят, и никто их не видит,  играли в салочки: они летали друг за другом, оставляя яркие светящиеся борозды  на чёрном полуночном небе.
     Девушка, даже и не подумав обуться и взять фонарик, тихонько выскользнула из лагеря. Её недлинные тёмные волосы ласково трепал ветерок, и она улыбалась, весело ступая по опавшей хвое. Она чувствовала себя почти счастливой и, решив, что время не ждёт и причин медлить нет, засмеялась и пустилась во всю прыть, бегом через чащу. Смех разнёсся по лесу и деревья, как будто в ответ, задорно заскрипели, но тут же, наверное, устыдившись того, что их скрежет может заглушить её звонкий голос, умолкли. Девушка бежала, кружилась на бегу, её ночную рубашку раздувал ветер, и создавалось ощущение, что, она одета в белое воздушное облачко. Лес вокруг стремительно мелькал, началась просто какая-то невообразимая круговерть. Внезапно, почти из ниоткуда, появился ворон, сел на ветку сосны и нагло хрипло каркнул. Мир, превратившийся было в юлу, разом остановился. Девушка застыла и пристально посмотрела на ворона. Глаза в глаза. Ни звука, ни движения. Только глаза: тёмно-карие пуговки птицы и сине-серые, глубокие, затягивающие глаза ведьмы. Тишину пронзил громкий, чуть вибрирующий от испуга и злости, голос:
- Это моя ночь! Зачем прилетел? Не смей! Убирайся! Это моя ночь: слышишь, как поют колокольчики, покрытые капельками хрустальной росы? Они для меня поют. Видишь, какое чистое небо? Это мое время, моё.
     Ворон молча наблюдал за ней, потом хлопнул крыльями. Его тело стало быстро увеличиваться в размерах, расти и, в конце концов, на ветке оказался мужчина, сидевший так легко, будто всё ещё был птицей. Ветка нисколько не прогнулась под ним. Всем своим обликом он напоминал недавнего ворона: длинный нос, чёрные как смоль прямые волосы, одеяние с широкими рукавами, похожими на крылья. На его бледных тонких губах блуждала рассеянная улыбка. Создавалось впечатление, что Ворон вовсе не слушал, что говорит ему девушка. Скорее, он любовался ею: его забавляла её нешуточная ярость. Он давно следил за ней, но позволил себе появиться только сейчас, да то только потому, что залюбовался на её стремительный танец.
     Ведьма хотела было продолжить свою речь, но, заметив, что он её совсем не слушает, разозлилась ещё сильнее, топнула ножкой. Опавшая хвоя взвилась и смерчем закрутилась вокруг девушки. На кончиках её тонких длинных пальцев засверкали электрические искры.
     Ворон рассмеялся и вскинул руки, от чего широкие чёрные рукава его одеяния взметнулись, подобно крыльям, вверх.
- Я не мешать тебе пришёл, ведьма. Я всего лишь любуюсь тобой. Чего же в этом дурного? Что преступного в стремлении к прекрасному? Ведь и ангелы твои любят смотреть на игры звёзд и на распускающиеся цветы.

Хвойный вихрь вокруг неё завертелся ещё яростней, однако синие всполохи исчезли.

-      Не смеши меня. Тебе чужда красота природы. Ты признаешь прекрасным лишь то, что мертво. И не оскверняй ангелов сравнением с собой.
Он усмехнулся, развёл руками и, неустойчиво покачнувшись на сосновой ветке, сказал:

-      Ты отказываешь мне в душе, великолепная. Ты мертва, однако покорила меня своей красотой… Изменила меня…Поверь же мне. Я полюбил тебя и полюблю всё, что дорого тебе, прекрасная.
Девушка нахмурилась.

-      Я тебе не верю. Но не стану прогонять. Ты мне всё равно не помешаешь, ибо это моя ночь, моё время.

-      -И оно завораживает меня. Меня тянуло сюда. К тебе. Мой кошмар сменился раем…Я тысячи лет вижу только смерть, страдания, разрушения, но вот, наконец, я узрел тебя…Нет смерти в твоём образе. Только тихий сон…
Его глаза горели безумным, леденящим душу, огнём. Девушка отшатнулась от сосны в немом ужасе.

-      Что несёшь ты…
     Она медленно отступала и через пару секунд уже неслась по лесу, оставив позади и сосну, и сидевшего на ней Ворона. Мир опять завертелся с бешеной скоростью, но уже не в беззаботном танце, а панической попытке убежать от чего-то неизвестного и потому страшного. Девушка уже не понимала, что происходит, где она. Только сердце билось, как птичка в раскалённой клетке, да везде мерещился ей голос Ворона,  повсюду виделись полы его чёрного одеяния, слышался его смех, эхом разнёсшийся по лесу.
Вдруг перед ней возник  сам Ворон. Он растерянно улыбался.

-      Почему ты убежала? Прости, если испугал тебя…Я не хотел. Прости меня.
Ведьма оцепенела и  даже не делала попытки убежать.

-      Я ведь люблю тебя, - ещё растеряннее пробормотал он, - Я восхищаюсь тобой, это так необычно для меня, привыкшего видеть лишь боль.
Девушка затравленно дёрнулась в сторону реки. Ворон заступил ей дорогу.

-      Пойдём со мной! Я отнесу тебя в самое прекрасное место на земле…нет, в мире. Ты никогда не умрёшь…
Она неожиданно, усмехнулась и горько сказала:

-     Нет, я родилась здесь, нет для меня места нигде, прекрасней этого. Мне не нужно твоё холодное бессмертие, жизнь среди северных льдов. Я не украшу твой кошмар, Ворон. Я не могу избавить тебя от него. Только ты сам. Пойми.

-      Я понял, я прозрел!

-      Глупец…Увидев лишь малую толику, ты думаешь, что охватил всё…
Она уже совершенно спокойно  направилась к речке, но он схватил её за руку.

-      Останься.

-      Пусти меня…

-      Нет, ты будешь со мной, я не могу упустить тебя.

-      Безумец, я не помогу тебе.
Тёмный почти до боли сжимал ей ладонь и как будто в бреду твердил:

-      Я ради тебя пойму свою ошибку, я заставлю себя полюбить этот мир, который жестоко оттолкнул меня. Я смогу, почему же ты мне не веришь? Хотя всё - ничто рядом с тобой, я найду в себе силы, я сам себе совру, только бы ты осталась со мной…

-      Вот она, твоя природа, тёмный. Ты лжёшь сам себе и мне тоже. Нет.
И ведьма стала растворяться в его руках, вскоре тёплый ветерок унёс лишь лёгкую дымку. Ворон не попытался остановить её.

-Ты ушла, не моя. Но я догоню тебя, я вымолю прощение.
Он ещё постоял, растерянно оглядывая то место, где только что была его мечта.

-      Убежала, опять убежала. Ничего. Я буду стараться и стану таким, каким она меня захочет увидеть. Стану.

* * *

     Чёрный ворон, громко хлопая крыльями, летел на север. Ночь была самая обыкновенная, да и ворон был всего лишь птицей. А могло ли быть по-другому