Она искала его, непрерывно звонила, слушала в трубке длинные гудки, бродила по комнатам, не находя себе места, нервно курила, сбрасывая пепел прямо на пол, снова набирала его номер, выученный наизусть, закусывала губу и представляла себе всякие ужасы…однако, стоило ей услышать на том конце провода его голос, она теряла к нему всякий интерес, скучным тоном спрашивала как у него дела и, поговорив несколько минут, первая заканчивала разговор, бросала трубку на диван, тушила сигарету и, накрасившись и одевшись, шла к подруге, в магазин, в кафе или просто в парк, совершенно не думая о нем.

Однако, на следующее утро, она просыпалась, пила кофе без сахара, умывалась и мысли о нем нет-нет, да и проскальзывали между привычными дневными обязанностями, постепенно превращаясь в волнение, а затем и в тревогу. И снова она ходила по комнатам, звонила ему на работу, домой, на мобильный и, если кто-то отвечал ей, что его нет там, где он должен быть, она немедленно собиралась и ехала его искать…
Когда она его находила он улыбался, нежно целовал ее в щеку, прерывал не очень важные дела и вел ее в кафе, парк или просто сажал ее в своем кабинете и просил секретаршу принести им кофе. Секретарша, молоденькая девушка, лет 22, в короткой юбочке, мило улыбаясь, приносила им кофе, и, игнорируя злобные взгляды пришедшей, с той же милой улыбкой выходила, напоследок вильнув бедрами. Он краснел, наигранно-веселым тоном спрашивал, что она хотела от него в разгар рабочего дня, шутил, гладил ее по руке, морщился от табачного дыма, но терпел, заводил разговор о ее подругах, беззлобно дразнил ее, но за всем этим стояла фраза: «уходи, ты мне чужая». Она понимала все это, улыбалась, допивала кофе, одевала свое пальто и, обдавая его смесью табака и своих тяжелых духов, целовала его на прощанье и уходила. Он провожал ее взглядом, вызывал секретаршу, просил ее вынести пепельницу и убрать чашки, говорил ей что-то нежно-глуповатое, но, впрочем, вполне приличное и возвращался к своим делам, поминутно задаваясь вопросом: «почему мы стали такими чужими?»
А она брела по улице, размазывала по лицу слезы, потом зачем-то ловила такси в двух шагах от дома, ехала снова к нему на работу, выходила из машины и мучительно придумывала какой-нибудь предлог, чтобы войти к нему, сказать ему, что она любит его также, как и прежде, но не находила простых слов и сил, чтобы это сделать, в нерешительности топталась около порога, потом думала «а к чему все это, вся эта ложь?» и снова ловила такси, доезжала до дома, потом, случайно, вдруг вспоминала, что она забыла у него свой зонтик, книги, пакет и, окрыленная, сбегала вниз по лестнице, снова ловила такси, доезжала до места, врывалась к нему в кабинет с возгласом : « какая я глупая», снова целовала его, хватала забытую вещь, и, под его дробный смех целовала его еще и еще, потом уходила, и шла пешком до метро, счастливая, легкая, веселая…Но в метро она снова теряла этот заряд, грустнела, улыбка больше не озаряла ее лицо и она медленно шла к дому, открывала дверь, бросала в коридоре абсолютно ненужный зонт, или книгу, или пакет, ложилась на кровать, брала телефонную трубку и звонила ему, звонила, потом, так и не дозвонившись, отключала телефон, шла на кухню, снова делала себе кофе, курила, включала телевизор и ждала, ждала, ждала…