Старинная, тесная и неприютная обстановка, какая была в нашей квартирке еще до переезда. Ночь или поздний вечер, и я на правах ребенка уже сплю в своей кресле-кровати. Мама что-то еще доделывает на кухне, через сон мне слышится, как оттуда сдержанно бряцает алюминий.
Мой сон некрепок. Моя постель неудобна, припоминается - от лежания на ней у меня потом поламывало спину. Мне душно, и я ворочаюсь. Возле моей головы - приоткрытая дверца сломанного шкафа, на ней луч света с улицы ярко освещает текстуру полировки.
Неожиданно по нижнему краю дверцы проползла треугольная тень, очень отчетливая - так, как будто предмет, ее отбросивший, находится совсем близко.
Перепуганный, я поднял голову, заглянул в угол, потом в глубокую нишу под подоконником. Там было пусто.
Я снова лег, на всякий случай отодвинулся подальше от подозрительной дверцы и накрылся до подбородка. "Это ничего, скоро придет мама", - подумал я и начал ждать.
Но я ее не дождался. Вероятно, мысль о ней меня успокоила и приободрила - я задремал и увидел сон. А может быть, я не спал, а только лишь задумался.
В этом, втором сне я догадался: возле меня крутится крохотный человечек в плаще, а тенью был острый кончик его капюшона.
Медленно-медленно, я выглянул из-за подлокотника, внимательно, не моргая, принялся всматриваться в темную нишу. Я смотрел долго, но там ничего не менялось.
Мы оба затаились с ним.
Тишина мне казалась зловещей. Наконец я не выдержал и одними губами прошептал: "Эй, кто здесь есть?".
Он мне не ответил, и у меня промелькнула мысль, что он, может быть, сам меня боится.
Правая половина ниши была завешена полупрозрачной тюлью. И тот к кому я обращался, мог прятаться только там, за ней, слева от батареи.
"Ну давай, покажись, не бойся!.." - произнес я уже громче, о чем сразу же пожалел - настолько мой голос был неестественен и искажен страхом.
Еще несколько мгновений ничего не было, потом краешек шторки начал надуваться, и на нем рельефно проступила фигурка существа размером с футбольный мяч. Мои глаза уже окончательно привыкли к темноте, и я ясно различил глубокий надвинутый на лицо капюшон и торчащие из засученных рукавов миниатюрные полупрозрачные ручки.
Я призывно протянул к нему руку, и он легонько пожал мне большой палец.
"Можно, я позову маму?" - спросил я, но он ничего не ответил. Только, как мне показалось, отступил назад на полшага.
"Я сейчас!" - сказал я, и босиком выбежал в коридор. Свет мощной лампы парализовал мне зрение. Отчаянно щурясь, я разглядел возле раковины маму. У нее был невеселый, усталый вид.
"Мама, там возле батареи маленький человечек! Он добрый!" - заявил я, схватил маму за руку и увлек за собой в комнату.
Но мама дошла только до дверей. Там она остановилась, бросила беглый взгляд в угол, развернулась и вышла. Я бросился за ней, но догнал ее только на кухне. Мама, казалось, была рассержена.
Глядя куда-то в сторону, она сердито и задумчиво сказала: "Никакой он не добрый!.."

Я вернулся в комнату, подошел к окну, наклонился и начал ждать, когда снова смогу видеть в темноте. Человечек никуда не ушел, он сидел совсем рядом, его капюшон был почти откинут: мне показалось, он доверчиво смотрел на меня.
Я хотел что-то сказать, но передумал; резким движением схватил человечка и согнул пополам, как будто это была булка.
Потом я вышел на кухню и протянул по-булочному согнутого человечка маме. Мама молча взяла, намазала его маслом; при этом он и вправду стал как булка, - и начала его есть.