табун пугливых олаков
сбивался к дымному востоку.
Прости!- я не успею к сроку
по ним прочесть судьбу твою.
И из забытых всеми слов
я вновь смутившись, не спою

В миг привокзальных отчуждений
балладу грусти неземной.
Прости!-не знаю, что со мной.
Я плачу, голос твой вдыхая.
и белокудрые сирени
недоуменно затихают,

и облаков проворных гривы
позолотил хмельной закат,
и птицы им вослед глядят.
И семицветная дуга
гарцует в небе горделиво
с заправским видом пастуха.