Это цитата сообщения Называтель Оригинальное сообщение
Лейкина труба (рассказ).
Трофимыч опустился на лавку, устало посмотрел вокруг. Собаки во дворе не было.. Жалобно заскрипела деревянная калитка, видимо, потревоженная ветром. Осенняя влажность пронизала двор, проникла в пустой сарай, добралась до кухоньки в больших сенях. Оттуда доносились запахи капусты, томата и ржаных сухарей.
Пять лет у старика жил пёс Лей. Жил в сарае, только в морозные дни Трофимыч жалел его и звал к себе, в дом. В такие вечера пёс лежал у печки , в коричневых глазах светились счастливые искорки. Хорошая он собака, ладная и тихая. Старик никогда не привязывал его, и сейчас Лейка наверняка обнюхивал двор умершей дней десять назад Федоровны. Соседкин дом располагался на другой стороне улицы, до недавнего времени она держала хозяйство: кур да кроликов...
Да что там куры с кроликами! В колхозную пору жизни Трофимыча, когда Фроловка была процветающим селом, тут держали и коров, и овец, и лошадей. Выписывали породистых перепелов из самой столицы для птицефермы. Кирилл Трофимович махнул рукой, досадливо наклонив голову. Будто в безмолвном разговоре с собой выливал свою горечь.
-Лейка... Лей, где ты, пёс? Собаки не было видно. Вероятно, он обнюхивал двор и пустые клетки у дома Федоровны.
"Запахи для собаки, что кино для человека"- размышлял старик. Тяжело ёкнуло где-то за рёбрами. Слепыми пальцами старик нащупал самокрутку в кармане куртки.
"Эх, Трофимыч, тебе и так осталось всего ничего, пожалел бы ты себя".
Старик встал и направился к калитке, остановился у куста сирени, обернулся и закурил. Крепкое ещё крыльцо давно потемнело, три ступеньки стёрлись, над пустым окном под самой крышей- деревянная табличка. Когда-то давно Кирилл Трофимович своей рукой написал на ней белой краской: "улица Б. Полевого, 6"
На деревенских дорогах давно затихли шаги механизаторов, погонщиков, трактористов и водителей. Давно не бегает детвора и по вечерам парочки не гуляют по укромным местам. Сейчас, после смерти Федоровны, жилыми остались всего пять домов.
Трофимыч зашёл в сарай и снял с гвоздя ветхий запыленный тулуп.
-Лей! Лейка!- крикнул старик.
Голос увяз в глотке. Предательский комок не давал дышать.
До станции Фроловка-Узловая было километра четыре пешего хода. Из-за разросшейся бузины на углу улицы появился Колька Самарцев в своей всегдашней затертой фуфайке.
-Трофимыч, на охоту?- мельком указав глазами на Лея, обнажил щербатые десны сосед. Шутка казалась ему остроумной.
-Заходи за долотом завтра.- проскрипел старик Трофимыч и отвернулся.
Лей послушно шагал, переступая стройными лапами по увядшему спорышу. Чуть опустив голову, махал хвостом. Они редко ходили вместе, при такой жизни прогулки были без надобности.
"Все ж возле людей будет. А у станции ларьки есть. Там Нинка работает. Как к дочке перебралась, так и устроилась... Может, узнает да кусок хлеба кинет..."
Сердце сжалось от безысходной тоски, Трофимыч на миг остановился. В это мгновение перед глазами возникла картина: пасмурный день, кладбище, небольшой холмик с табличкой "Коропов Кирилл Трофимович. 1943-2022". И Лей сидит рядом, истощавший, неотрывно смотрит на холм своим янтарным взглядом.
-А так хоть возле людей будет....- пробормотал старик, смахнув скупую слезу с одутловатых век.. Были Короповы да все вышли. Один Трофимыч, один как перст на этой земле.
Тропинка вывела к железнодорожной насыпи. Трофимыч приметил сквозную бетонную трубу в ней. Станция вот виднеется,. Выживет. Кинул в трубу старый запыленный тулуп, показал на него Лею. Собака легла и уставилась на хозяина.
-Лежать.- коротко скомандовал тот, развернулся и ушел домой. Лейка не ослушался, остался.
Серый смутный вечер сменился когтистой ночью. Темнота по-вороньи пробиралась из углов дома к тахте, на которой лежал, укрывшись пледом, Трофимыч.
"Ничего, выживет..."- вертелось в голове, как будто серая вата наполнила черепную коробку. Несколько раз тяжело вздохнув, Трофимыч задремал. Волны сна были хлипкими и тревожными, уносили не к тихому берегу покоя, а к пронзительному:
-Надо было станцию осмотреть!!!!!
А что на нее смотреть? Станция как станция. ... Поезда,,, Люди...
Сейчас за окном не видно ни зги. Уличного освещения во Фроловке давным-давно нет. Звёзды тоже не показывались из-за туч. Трофимыч лежал на спине и смотрел в потолок. Но и потолка-то не было видно. Давно он не чувствовал себя таким беспомощным и одиноким. Таким хрупким и беззащитным.
Старик смежил веки и перед глазами поплыли картинки. Лей весёлым щенком возится во дворе у яблони. Раздобыл где-то под горбылями кусок шерстяной тряпки, которой Трофимыч когда-то протирал колёса... А вот Лей бежит по жнивью, а Трофимыч катит свой велосипед по краю поля. ... А вот понурый, облезлый Лейка едва бредёт за пассажирами на станции Фроловка-Узловая. Какой-то мальчишка из толпы кинул в него камень. ..
Старик сел на край тахты и стал искать в темноте спички. "Ну куда я сейчас пойду? По ночной нежити, четыре километра... Чай не мальчик..." Горечь снова сковало горло болезненной судорогой. От нее перехватило дыхание. Мог бы- точно заплакал бы. Но Трофимыч только провел жёсткой ладонью по тяжёлым векам:
"Да и не захочет Лейка больше меня знать... Понял ведь, что я его оставил там нарочно..."
Пасмурное утро робко забрезжила на горизонте. Но старик, обессиленный тяжёлой ночью спал в этот час, откинувшись на серую подушку.
Изморось бесшумно ложилась на оконное стекло, на ветки яблонь. Мелкие капельки собирались в большие, тяжело падали с жухлой листвы. За окном был сад, за садом поле, а за полем...
- Эх, - скрипуче, тяжело произнес Трофимыч, просыпаясь. Беззвучно сел на матрас и оделся. Дом за ночь не выстыл,. Да ведь ещё и настоящих холодов не было.
В сенях на кухоньки мрачно звякала посуда. Старик молча завтракал подсохшим хлебом и остатками вчерашней кильки.
Продукты привозили в деревню раз в неделю. Молчаливый Валька испокон веков по средам продавал со своей ГАЗели крупу, хлеб, спички, сигареты, консервы, мыло... Трофимыч завсегда брал у Вальки тушёнку для Лейки, а себе...
Упавшую под стол ложку не стал поднимать. Тем более, во дворе у калитки послышался какой-то шум. Наверное, Колька Самарцев пришел за долотом. "Сейчас, сейчас...- шептал старик, наспех шаря в углу у печки.- Сейчас принесу..." Долото нашлось не сразу и Трофимыч понуро вышел во двор, подошёл к калитке и открыл её.
Там стоял Лей и внимательно смотрел на хозяина своими карими глазами.
