Пару лет назад в одной из местных газет появилась статейка про мою бабулю.
Не могу не поделиться ею с вами.
Полине Федоровне Дорохиной 23 января исполнится 80 лет. Но даже сейчас она могла бы с легкостью по звуку определить вид самолета: бомбардировщик или истребитель, наш или немецкий. Речь, конечно, не о современных марках, разобралась бы Полина Федоровна с теми, что взмывали в небо в годы Великой Отечественной войны. На ее алтарь наша землячка положила три года жизни, самой прекрасной ее поры — юности.
На фронт она ушла добровольцем в неполные 19 лет. Призвана военкоматом
г.Красный Бор Татарской АССР 22 апреля 1942 года. Решение приняла после оккупации фашистами Орловской области. В Татарии Полина оказалась 5 июля 1941 года по распределению Орловского учетно-экономического техникума. Чем больше прибывало беженцев в татарский городок, тем тревожнее было на душе и сильнее страдало сердце: как там мама, папа, брат? В газетах писали о зверствах оккупантов, и Поля приняла решение: ее место на фронте.
Первое, о чем спросили в военкомате, это о ее возрасте. Хрупкая девушка с упрямым взглядом серых глаз никак не выглядела на свои 18 лет, впрочем, и на свой теперешний возраст Полина Федоровна тоже не выглядит. Маленькая, с изящной фигурой, блеском в глазах, она полна женского обаяния, причем то ли с дворянским, то ли с городским шиком. Откуда он взялся у деревенской женщины?
Полина Федоровна из городищенского крестьянского рода. 52 года работала в родном селе экономистом на пенькозаводе. Как демобилизовалась в 1945 году из армии, так до 1987 года на одном месте и трудилась. Ну а в ее юности были шинель, сапоги и нескончаемые ВНоСовские дежурства. Полина Федоровна служила в роте воздушного наблюдения связи. На 42 посту в подмосковном Кашино несли службу пять девушек от 18 до 22 лет, старшей была ефрейтор Поля. Круглосуточно, сменяя друг друга, светлокосые воины вели наблюдение за самолетами. Их гул бесконечно нарушал зори, которые над подмосковной рекой должны были быть тихими. Свои самолеты девчонки могли наблюдать невооруженным глазом. Немецкие шли высоко, их не было видно, можно было только услышать. Чтобы понять марку самолета, спускались в ямы прослушивания. Оказывается, невидимые в заоблочной дали самолеты под землей слышны так, словно они кружат над головой. «Вносовки» различали не только звук, но и облик самолетов. Девушек учили этому на специальных тренажерах-макетах. Однако, дежурные немецкой летательной техники так ни разу и не увидели. Звук же остался в памяти навсегда.
Полина Федоровна думает, что, если сейчас познакомиться со звуками и макетами современных лайнеров, она сумела бы их распознавать безошибочно. Звуковое восприятие перенесла ефрейтор с собой в мирную жизнь, оно сопровождает ее особенным фоном восприятия. Может быть, поэтому Поля не променяла тишину деревни на городскую суету. Она воевала за тихие зори, получала награды за то, что сберегла их, хотела жить в их спокойствии. Впрочем, так она жила и живет в маленьком, на десяток домов, поселочке, где главная достопримечательность — тихие зори.
Елена Гусева, Елена Козорезова.