Думать - нравится мне, нравится и остальным. Ему не нравится? "Мы его не любим." Он не здесь, он - параллельно, он где-то рядом, но роль Малдера играть никто не собирается.
Я совершенно никакого значения не придаю словам, произнесённым в критический момент, понимая, что стресс или истерика. Я не вспыльчив, я понимаю и пропускаю сквозь себя всё, что мне кажется неправильным до тех пор, пока мой оппонент не сможет мне доказать свою правоту - то есть, успокоится. Я также обладаю непревзойдённой способностью раздувать из мухи слона. При особом завихрении мозгов - и нескольких, разных форм-факторов, оттенков и моделей. Кстати Олимпиада: когда летящее насекомое на глазах превращается в многотонное животное, неизбежно придавливающее и размазывающее - аналог прыжка с шестом, когда обойдённая на все сто планка срывается рукой, взлетающей в радостном жесте. Одно чёртово слово для меня значит больше суток, его, казалось бы, опровергающих. Как уязвимость рыцаря, сбросившего латы и сидящего у камина. Как Ахилл, встречающий грудью вражескую пехоту - и лежащий поутру в шатре. Как... Я слишком сильно верю в правильност этого мира, чтобы отказаться от категоричности суждений: это не нужно слушать, а это нужно слушать. Крупицы объективности, рассеянные в пространстве, подобно опилкам набоковского свинцового карандаша - тот же ужас охватывает представившего.
И вот - я не понимаю, как остальные делают не так как я. И если бы эти "остальные" терпели неудачи, отходя от моего...скажем, метода, то всё было бы понятно. Но когда результаты (не будем обсуждать это слово) разнятся как небо и земля - охватывает отчаяние, которое в хорошем настроении превращается в блестящий экспромт и оборачивается депрессией в настроении никуда не годном. Если же перестать жаловаться и ныть, то наблюдать за собой со временем становится всё интереснее.

Ещё одна черта, котоая распространяется мной на весь род человеческий - притворство. Для меня это потребность почти физиологическая, я не умею быть сам собой, потому что я не знаю, какой я. Поиски постепенно перетекают в любопытствующее экспериментаторство; динамика моего "я" поддаётся прогнозированию постольку, поскольку я убеждаю себя в возможности этого.
Так вот - когда большинство говорит "идиот", "клоун" или ещё что-нибудь презрительно-фырчащее, я сдерживаюсь (в силу своей сравнительной фиолетовости), чтобы не указать этим людям на сравнительно высокую вероятность того, что увиденное ими - не более (иногда - не менее), чем маска. Когда недоумевают: зачем? За что? - я не знаю, что сказать. Прикрыться строкой Фредди очередной раз - There's no meaning in my pretending - совестно, а сказать больше нечего. Конкретный случай: я прикидываюсь сравнительно сдвинутым на любимой группе человеком, громко ругая тех, кому она не нравится и грозясь оклеить стены их постерами. Зачем? Могу предположить: хочется быть в чём-то уверенным, иметь небольшой островок твёрдой земли - и я убеждаю в этом (в том, что он есть) окружающих, надеясь со временем увериться и самостоятельно. Каждый конкретный случай (да здесь, в принципе, можно обобщить - случай не притворства, а жизни) я могу объяснить, но совокупность моих поступков - именно приведённые слова из "Круга Богов". Я никогда ничего не имею в виду, а если вам так кажется - значит, я притворяюсь, что мои действия обладают смыслом. Я не Great Pretender, но поднаторел в любимом деле.

Давным-давно я посмотрел фильм "Спросите Синди" о журналисте, который вёл колонку в крупной газете от имени некоей женщины. Все эти несколько лет мысль об этом, оказывается, сидела занозой в подсознании - высшая мера притворства, ощутить себя - а главное, заставить ощутить окружающих - человеком противоположного пола.

Написал сотни символов ни о чём, хотя старался что-то передать.