Мне не хочется писать, хотя мне казалось, что иногда у меня получается не плохо. Иногда мне казалось, что я получаю от этого некоторое удовлетворение. Может быть я очерствел, и мне стало глубоко наплевать на все кроме себя самого? Испытываю ли я что-нибудь, переживаю? Горюю? По-моему нет. Я только очень часто боюсь.

Недавно у меня умер дед, которого я знаю, я любил. Который, я знаю, был хорошим человеком. Не просто хорошим, прекрасным. Я за всю свою жизнь не услышал от него ни одного плохого слова. Он всегда был добр к нам, всегда мягок. Горевал ли я когда он умер? Нет. Грустил? Да. Ведь очень странное ощущение - знать, что любишь. И это совсем не тоже самое, что просто любить. Я как-то слишком трезво знаю, что я его любил. И меня эта трезвость пугает.

Умер еще один человек, по сути мне чужой, даже не родственник, сводный брат моего двоюродного брата. Умер рано от острой лейкимии, ему было чуть за тридцать. Он даже не успел жениться, ничего не оставил. Сгорел и все. И я знаю, что все мои родственники горюют, они знали его, они жили с ним. Я не знал, и я ничего не чувствую. Должен ли? Я только знаю, что мой долг как-то поддержать. Но что я могу сказать? Радуйтесь, что живы?

Я помню эпизод во время событий в Беслане, мы всей семьей смотрели по телевизору как убивали детей. Все ужасались, кто-то плакал. А я помню, что я ничего не чувствовал. Я помню, что все чувства у меня отупели. Я помню, что мне просто не хотелось на это смотреть, мне хотелось выключить телевизор, меня помнится возмущало, что это показывают по телевизору. И я знаю, что это ужасно. И это ужасно, что я это знаю.

И почему-то лезет в голову - "и придет время, когда живые позавидуют мертвым"...

Меня пугают люди. Пугает ли меня смерть?