[показать]
Вдруг поцелуями твои ноги
съедят женщины рода чужого,
прочь от них я тебя укрою
пеленою скомканного слова.
Растревожу листьями бурыми, смятыми,
прямо в лицо твое хмурое,
помятое ватою.
Улыбнется, заблестит вздрогнет,
с голого сучка соскальзнув,
вчерашнего дождя за шиворот
забытая на ночь капля.
Плюну под ноги, растопчу подошвой,
понесу невольно
заросшие травы раздвигая, ранясь,
неловко ступнею запнувшись,
своею щекою омою грубые камни.

И запоет, закричит, заскрежещет,
Пойдет мотать влево, вправо,
Зеленое, черное, влажное,
сбегает в осоку от взгляда.
А там сидит, морщится,
И думкает, приперается,
хищным глазом на алое
косится, кривые зубы скаля.

Поднимешь, уберешь с лица волосы,
стороною обратной ладони
сотрешь грязные камни с щеки.
Позабывши наши невзгодия,
ты прогонишь пьяного лешего
от меня, да все дальше, в бурелом, в кусты,
в кроны деревьев, в глубину ручейка,
шалить чтоб не вздумал.
Возьмешь за руки
и в город пойдем.