«Торможу... Как будто весь состою из ваты, ходить, стоять, есть могу, но не хочу. Сил и желания нет ни на что. Понимаю, что мать больна и нужно сходить в магазин. Ее жалко... понимаю, но не иду! В «ломке» все раздражало. Теперь все противно – рожи, улицы, слова кажутся бессмысленными и тупыми. Ничего не хочется, и. ничто не интересно, ни-че-го. Девушки безразличны, есть не хочется. Героина хочется, конечно, но тоже как-то вяло... Есть в мозгах постоянная мыслишка о «белом». Если дадут, не откажусь, конечно, но мутить желания нет никакого. Зачем жить – непонятно совершенно, но кончать с собой – тоже непонятно зачем. Да и силы на это нужны...

Единственное, что могу, это лежать и смотреть, как по стене ползет муха. Понимаю, что надо что-то делать, про работу мама права, но третий месяц откладываю на завтра...

Мыслишки в голове движутся вяло, по цепочке, сначала одна: «хочу писать», потом другая: «надо сходить в туалет»... Сложнее мыслей не бывает. Звуки слышны как-то издалека; когда к тебе обращаются, половина «не доходит», как будто погружен в какие-то свои мысли. Но на самом деле мыслей нет никаких».