Ну, вот добралась, черный май взял за горло. Привет, тебе Джонни. Я помню, я здесь. Сейчас разворчишься: че плачешь, как баба! Да я-то, Джонни, баба и есть. Живые бухают по-прежнему водку. Вот рюмка тебе, и рюмочка – мне. Я выпью из каждой и мы поболтаем, потом уползу, как обычно, в говне. И все-таки я никак не привыкну… черт, ладно, не будем. Давай о другом. Про новости, может… Да новости те же. Ебошим, как черти, а вечером пьем. Живем коммунарскою дружной семьею: четыре ребенка, мы с Ксюхой и кот. А с личной жизнью, ну знаешь… такое… Да хрень, как обычно. Сплошной незачет. А музыку слушаем ту, что и раньше. И думаем то же. И все – не туда. Вот дети наши – они не панки. Хотя, ты знаешь, жгут иногда. Про Кэт ты слышал? Все странно вышло, она вроде есть – но ее с нами нет. А Ксюха плачет, что жить устала, как будто живет уже семьдесят лет. …Зачем я тогда без тебя накурилась? А ты не обиделся, ты молодец. Хихикал только… Ну я же не знала, еще два часа - и тебе пиздец.
Ах если бы все по-другому вышло! И мне б не пришлось здесь понуро сидеть. И ты бы тоже родил ребенка. Как кто-то сказал, ты нас старше на смерть. А мы… мы даже моложе стали… И света все больше… Но падать страшней. Мы столько хороших людей повидали. Ты знаешь, нам, в общем-то, много дали. Но вместо тебя – никого не прислали. …Ну что же, раз надо - пусть будет так. Приду в октябре, с вискарем и цветами. На неразменный на твой четвертак.