Сегодня ночью меня в полном смысле этого слова переколбасило. Или пересосисило – кому как. Мне приснился такой сон, кошмарнее которого я не видела ещё ни разу в жизни. Всё началось с того, что я заглянула в почтовый ящик и получила повестку номер восемь. Или, как говорят у нас, цав шмоне. Такие повестки посылают тогда, когда армия проводит срочную мобилизацию войск запаса. Даётся очень короткое время на то, чтобы собрать свои вещички и прибыть на призывной пункт. Я собираю вещички, явно шокированная всем происходящим – в стране, конечно, неспокойно, но что это может быть? На призывном пункте мне заявляют, что армия, оказывается, планирует какую-то секретную операцию, где нужны люди, которые хорошо знакомы с армейскими системами связи и имеют опыт работы с шифрованием данных. А также снайперы и прочая лабудень, которая моей должности уже не касается. Причём эта операция, как мы узнаём позже, будет проводиться в Иране, и конечна её цель – ликвидация иранского лидера. Итак, мы получаем билетик Тель-Авив – Тегеран и прибываем в чудесную страну ядерной бомбы и скромных тётенек в паранджах. Нас очень тепло встречают какие-то типы из ООН (непонятно, что они там делают). Мы разбиваем лагерь за городом и потихоньку начинаем вникать в тонкости спланированной операции. И получаем «отличное» известие – господин Ахмадинежад не забыл про обещанный весенний сюрприз и начал-таки обстреливать Израиль. К нему присоединилась и обрадованная такой активностью «Хизбалла», которая со времён второй ливанской войны уже зализала свои раны, а Россия вооружила её гораздо более совершенными ракетами, чем раньше. Мы целый день сидим и слушаем радио, которое сообщает нам всё более интересные новости. Опять хотят, чтобы мы отступили к границам 1967 года, опять хотят, чтобы мы отдали Голанские высоты, и опять дурацкая «Хизбалла» не хочет разоружаться. Когда мы слышим, что Ахмадинежад угрожает сбросить на Израиль атомную бомбу, то мы все дружно решаем дезертировать и ехать домой – но это определённо не наш день, ибо тегеранский аэропорт, понятное дело, закрыт из-за военного положения в стране. И вот представьте себе, какая весёлая история. Мы – чёрт знает где, в Иране, а родители, мужья, жёны и дети – в Израиле. Кто бы из вас не сорвал погоны и не поехал бы туда, к ним?
Вы не представляете, какое облегчение я испытала, когда поняла, что это сон. Полночи я не могла уснуть от того, что у меня бешено билось сердце. Первой мыслью было позвонить родителям (да, в начале четвёртого) и спросить, всё ли окей.
Это всё вчерашние «Офицеры».
Сколько раз я зарекалась не смотреть фильмов о войне?!