Финансовый кризис – это дезорганизация работы системы финансирования общества и экономики, в результате которой возникают затруднения функционирования реального сектора (типа удорожания или недоступности кредитования, ухудшение инфраструктуры взаиморасчётов и так далее).

Суть финансовой системы как таковой – формирование виртуальных (фиктивных) ценностей, обращение которых приводит ускорению перемещения реальных ценностей (то есть ценностей конечного спроса, часть из которых также виртуализуется) и выполняет также капиталотворческую функцию (то есть обслуживает отношения собственности и организации производства). Развитие финансовой системы заключается в процессе создания всё более новых кругов обращения за счёт введения дополнительных производных ценностей фиктивного капитала. Например, введение бумажных денег в дополнение к золотым, увеличило возможность обращения денежной массы с 6% до 18% ВВП, введение кредитных денег – до 30%, введение собственно фиктивного капитала Джоном Ло (акционерный и облигационный капитал) – до 50%, советская банковская система имела эффективность обращения до 70% ВВП, бреттон-вудско-ямайская система имела эффективность 90%, система Гринспена, основанная на деривативах второго порядка – могла эффективно обращать денежную массу до 160% ВВП (точнее, обслуживаемого оборота, так как доллар играл роль валюты международных расчётов).

В отличие от самого Гринспена, политики были склонны считать мощность его системы бесконечной, и стали её нагружать также, как в 18 веке систему Джона Ло. Кончилось это таким же образом: когда Гринспен начал противодействовать неконтролируемой эмиссии, его выставили и запустили печатный станок на полную мощность. Цены с 2002 по 2008 год на основные инвестиционные товары выросли в несколько раз (нефть – в 9 раз, недвижимость – в 6 раз, золото – в 3 раза, нефакторные услуги – в 3-4 раза). Это означало инфляцию доллара в 4 раза. В 2007 году она перекинулась на рынок продовольствия, и в 2008 году должна была перекинуться на потребительский рынок. Но ФРС с испугу немного притормозила накачку экономики деньгами, чем вызвала дефляционную волну на этих рынках, которая сейчас грозит превратиться в неконтролируемую дефляционную воронку типа той, которой ФРС учинила Великую Депрессию в 1929 году.

Дефляционная воронка прежде всего ударила по верхним производным системы Гринспена – рынку деривативов, ипотек (которые в США тоже замкнуты деривативами второго порядка), страховок (которые в системе Гринспена сами организованы как дериватив). В результате эффективность системы стала снижаться, система стала редуцироваться к догринспеновскому состоянию, что означает снижение её эффективности со 160% до 90% ВВП в обращении денег. Парадоксальным образом дефляционный процесс в экономике сопровождается в результате инфляцией на конечных рынках, которая “съедает” высвободившуюся в процессе этой деградации денежную массу. Я наблюдал такой процесс во время гайдаровских “реформ”, сутью которой было разрешение советской денежной системы, в результате которой эффективность системы денежного обращения упала с 70% ВВП до 16% ВВП, а избыточная денежная масса породила в результате гиперинфляцию (цены выросли в 1992 в 27 раз, в 1993- в 10 раз, в 1994 – в 3 раза и так далее). При этом в сфере безналичного обращения дефляционная воронка вовсю косила производство (Россия потеряла 70% промышленности).

Так как одновременно идёт дефляция в одних сферах и инфляция в других, они пересекаются, мозгам обученных в свободнорыночных взуах экономистов-монетаристов происходящего не понять. Одни всё сводят к дефляционному процессу, другие – к инфляционному, и обе группы несут в результате фигню. Собственно, как всегда, кризис в головах.

Выходом из кризиса может быть только синтез более эффективной денежной системы, то есть дальнейшее развитие системы Гринспена, на которое сам Гринспен и его престарелые эксперты-разработчики оказались уже неспособны, что и стало концом их карьеры и началом кризиса, возникшего в результате замены их властями на полных идиотов. В основе этого развития будет лежать формирование нового круга виртуальных ценностей, который по мощности сможет обеспечить обращение дополнительной денежной массы никак не меньше, чем позволил возникший в конце 80-х круг деривативов. Сделать это можно как сейчас (тогда кризиса собственно и не будет), либо когда вымрут все идиоты, имеющие допотопное представление о денежной системе. Тогда можно говорить о нисходящей фазе кондратьевского цикла, так как кондратьевский цикл описывает как раз процессы торможения прогресса в результате господства в определённом поколении неадекватных представлений о жизни: пока это покление не вымрет, имеет место так называемая нисходящая волна кондратьевского цикла.