Валерий Столыпин

    Не складывается, просто рассыпается, Мишкина счастливая и беззаботная еще недавно, жизнь. Ведь жили душа в душу. Чего этим бабам нужно, не поймешь. С работы домой, из дома на работу. Если куда в гости, по делам или погулять - всегда вдвоем. Потом детишки пошли: тоже все вместе. Ну, хорошо же все было! И на тебе... Ухожу. Устала. Задолбали. Это все о чем? Ладно, взбрыкнула бы, гульнула разок-другой, уходить-то зачем? Семья все же. Хозяйство, быт, дети. Все отрегулировано, притерто, нигде не скрипит: живи не хочу. Так и не захотела, зараза. Надобно-то чего? Может я с превеликим удовольствием то недостающее из под земли...
    У других бабы как бабы - всему рады, чего ни добудь, а этой как не упакуй, все одно не так. Скажи, как... На все соглашался. Нет, хочу такую же, но с перламутровыми пуговицами. А я бабу нормальную хочу, только и всего. Это что, много или как?
    Вон, сосед, придет в получку в пополаме, лыка не вяжет, зарплаты нет, сперли, еще и в глаз своей дражайшей засветит. Та, — Петечка, Петечка, только не уходи, не бросай сиротинушку. Все для тебя сделаю, — Тьфу! Может и моя того же хочет, мечтает, чтобы мужик власть применил. Только не умею. Мамка научила к женщинам и детям со всем возможным уважением, чтобы в доме все было. Если бы моя на три копейки больше меня принесла, я бы от тоски и стыдобы повесился: значит и цена мне такая, копеечная. Эх, сколько ни старайся... 
    Детишек жалко. Им для полного счастья обязательно мамка нужна. Женский догляд с мужским разнится: отец одному, мамка другому научат, а так что? Беда! Ничего не попишешь, жизнь, однако, продолжается. Нужно приспосабливаться. Деткам тоже. Самостоятельность свою пользу имеет. Иногда те, кто резко стартанул, до финиша могут не добежать: тише едешь - дальше будешь. Так им и скажу.
    Горюет Михаил про себя, молча, лишь своему внутреннему слушателю жалуется. Больше некому. На рынок нужно по дороге заскочить, прикупить того, сего, короче провизии. Не хочется до магазина бежать. Пускай здесь немного дороже, зато попутно, время тратить не нужно. Мяска возьму, сыра, колбаски, гречки обязательно, хлеб... На что хватит.
    Мишка стоит в очереди. Народу не много, но ассортимент большой - долго отпускают. Остался один человек впереди, подходит нищенка. Или попрошайка. Одета во все, вроде и новое, но неопрятное, помятое. Весь гардероб висит на бабке, словно на огородном пугале. Взгляд какой-то пугающий. Ведьмака, что ли?
— Милок, исти хочу. Помоги сиротинушке. Купи колбаски.
— Это не сложно. Конечно, бабушка. Голод - не тетка. Может и мне на старости помощь понадобится.
    Подошла очередь. Мишка просит продавщицу завесить триста граммов докторской. Та уж было принялась отрезать, когда старушка молвила, — да нет, милая, триста граммов, но только вон той, зернистой, сырокопченой.
     Мишкин альтруизм мигом волной смыло Это же надо. Совсем как моя женушка. С перламутровыми, бля, пуговицами.
— Не нужно, Надюша, — так продавщицу зовут, — ничего ей завешивать. Говна ей на лопате, пусть жрет. Ишь, разборчивая. Понятно теперь, чего моей дражайшей супружнице надобно. 
    Бабка заверещала, затопала ногами, начала грозить вечными карами, проклятьями, принялась плеваться... Народ оглянулся, посмотрел на такой расклад. Да, попрошайка-то с амбициями. Все, бабка, можешь уходить. Сегодня тебе здесь ничего не обломится

© Copyright: Валерий Столыпин, 2018
Свидетельство о публикации №218042001650 http://www.proza.ru/2018/04/20/1650